Сердце умирает медленно. Лисса Фокс
тепло, кончики пальцев начало покалывать. – Она не уходит, потому что должна сказать тебе.
– Кто? Я не понимаю, о чем вы.
– Вы опять за свое? – Мать Райана попыталась влезть между нами. – Прекратите свои штучки, немедленно! Вы уже весь район с ума свели своим бредом, Корделия. Про нас уже ходят нелестные разговоры. – Ее голос тревожным звоном оттолкнулся от стен пустой гостиной.
Бабушка открыла глаза. Внимательно посмотрела мне в лицо и медленно выдохнула. Свою невестку она по-прежнему не замечала.
– Она должна сказать тебе. Она очень хочет показать, но ты не пускаешь. Сопротивляешься.
У меня закружилась голова.
– Простите… – Попыталась высвободиться, но тонкие, скрюченные от старости, пальцы держали цепко.
– Оно принадлежит ей. – Пронзительные серые глаза с хитрым прищуром скользнули по моей груди, заставив вздрогнуть от страха. – Она знает.
– Корделия!
– Знает, что он придет.
Я инстинктивно сделала шаг назад.
– Кто? – Пискнула.
Старушка разжала пальцы, отпуская мою руку. И миссис Джонс тут же воспользовалась моментом, чтобы выстроить между нами преграду в виде своей спины. Я не знала, радоваться этому или нет. Не понимала, что означали слова пожилой женщины, и стоило ли им верить.
– Вы принимали свои лекарства, Корделия? – Наседала миссис Джонс.
– Отойди, ведьма. – Не сдавалась она.
– Я вынуждена буду позвонить врачу.
– Вы хотели сказать мне что-то еще? – Спросила я, делая шаг в сторону.
Бабушка Райана ненавидящим взглядом уставилась в его мать, пытающуюся помешать нашему странному разговору.
– Прости, Эмили. – Повернулась ко мне миссис Джонс. – Моя свекровь очень стара и не всегда отдает отчет своим словам, понимаешь?
– Чушь! – Бросила старуха, переводя взгляд на меня.
– И не пытайся вникнуть в сказанное. Она этими байками меня уже двадцать лет с ума сводит.
– И я во всем права! – Каркнула старуха. – Ты разрушила жизнь моего сына, а теперь взялась и за внука!
Миссис Джонс натянула на свое лицо самую вежливую улыбку, на какую только была способна:
– Неделю назад она утверждала, что на фото из больницы не ты, а кто-то другой. – Пожала плечами, усмехаясь. – Так что ты можешь представить масштаб катастрофы. – Не стесняясь того, что пожилая женщина все видит, она характерным жестом намекнула на ее безумие. – В ее возрасте нельзя пропускать прием лекарств.
– Ну, и стерва ты, Дороти, – обиженно сжала губы старушка. Покачиваясь, оперлась на трость. – Я ведь тебя просила, а ты все равно сделала по-своему. Неужели, я не вижу, что у мальчика своя судьба?
– Простите, Корделия, – я подошла ближе к старой миссис и наклонилась, – вы не договорили…
Она словно очнулась ото сна, часто заморгала.
– Он придет. – Замотала головой, будто пытаясь отогнать какой-то кошмар. Медленно попятилась назад. – Придет, чтобы забрать его…
– Кто? – У меня в горле пересохло.
Ее