Про жизнь и не только. Николай Викторович Кузнецов
убиться можно. Я, конечно, понимаю, что для тебя Эдик любое имя сгодится. И твой перекрашенный брюнетистый профиль явно не русский. Да и бородка твоя новоявленная, типа «козлик», тебе очень идет. Но, как представлю я себе, что меня будут звать пани Анна-Мария Пшездецкая, так сразу хохотун нападает, уписаться блин…
Бывший сотрудник знаменитой спецслужбы сидел и смущенно глядел на свою подругу. Он не понимал в чем, собственно говоря, дело. Ведь все сложилось как нельзя лучше. После разговора с Большим Вовой, ему было дано понять, что просто так его никто и никуда не выпустит. Само понятие «отпустить, равно, как и выпустить», означало для Эдика, попасть в руки своих бывших коллег. Которые его, просто, разорвут в клочья. И не остановятся ни перед чем…
Поэтому, для отвода глаз, Эдик дал слово, официально для печати, о своей просьбе политического убежища в столь гостеприимной для него стране. С целью временного пребывания, пока решается вопрос о его африканском подданстве…
Да еще в плюс к тому, Большой Вова был обозлен хамскими выпадами в его сторону от своих североамериканских партнеров. И как русский человек он решил все сделать по-своему…
И вот теперь новоявленная парочка молодоженов, польской национальности, сидели и разглядывали свои новенькие паспорта российских граждан.
– Аня, а что ты там говорила насчет папы?
– А что папа, на пенсии уже давно, хотя бывших агентов не бывает.
– Анечка, я про другого Папу? Который Папа, а не папа! – Эдвард поправил, очки. Почесал подбородок, молоденькая бородка невыносимо чесалась. Посмотрел на себя в рядом стоящей витрине, вид профиль и анфас, и продолжил,
– Ты же сама говорила, что ты внучка Римского Папы?
– Эдик, сладкий мой, в этом мире все так сложно.
Коварный план. Ход конем
– Ну, вот милый, а ты волновался! – Анечка довольно глядела на своего молодого человека.– Я ж тебе говорила, что Большой Вова все решит. А ты мне все, – политика, политика. Да какая тут политика? Чистый бизнес, – как говорят в штатах. Ты видел, какие шишки к тебе приперлись а? – Тут Анна слегка ущипнула своего друга.
– Ой, прости, Анна! Задумался. Мне ведь теперь никуда не выехать из страны, мои бывшие коллеги так просто этого не оставят! – Эдвард потер свой тонкий нос и грустно опустил плечи.
– Тю-ю дурачок и, что ты там, в своих штатах не видал? Пепси свою, отраву, давно не видал? Так ее и у нас полным-полно. Ты Мрачного Толяна видел, ну этот, адвокат который. Он тебе, что сказал, – мол, все типом топом будет так, да?
– Ну да, правда, я не понял как это «типом-топом»?
– Вот блин. Тип-топ, все будет хорошо. Блин, «О, кей» по-вашему, по-английски. Дошло?
– О, кей. Дошло. Все будет Тип-Топ, все будет карашо. Я тебя правильно понял Анни? – Эдик опят посмотрел на кончик своего носа и, убедившись, что с ним все нормально, продолжил. Мне ваш Большой Вова пообещал, что меня не выдадут ни под каким соусом моим разлюбезным