Зеркала и галактики. Елена Ворон
зашипел сквозь зубы. Затем холодно ответил:
– Во-первых, неправда. Во-вторых, ты солгал, сказав, что не знаешь о СерИвах ни черта. – Последнее особенно его обидело.
Человек улыбнулся:
– Не сердись. Я в самом деле не знаю ничего стоящего. Так, слухи, сплетни… Расскажи.
Княжич смягчился. Совершеннолетие – дело серьезное, и есть отдельный ритуал, связанный с магией любви, но это касается лишь княжеских сыновей, а не кого попало. Мать с отцом выбирают среди женщин замка тринадцать самых достойных – молодых, замужних, не из близкой родни – и обязательно спрашивают их согласия. Они не отказываются, конечно, потому что княжич – это княжич, его любят все. «Или почти все», – мысленно поправился Дэсс, вспомнив старшую сестру Лиссу. Затем из этих тринадцати тайно выбирают одну. Княжич не знал, как это делается: какая-то особая женская магия, о которой мужчинам знать не положено. Ночью, в полной темноте, избранница приходит к княжичу; и даже если он наберется дерзости и спросит ее имя, она не ответит. До рассвета она будет петь ему песни любви, но с первым лучом солнца покинет его навсегда. И он до конца жизни не узнает имя той, что впервые показывала ему магию любви.
Мстислав внимательно выслушал и уточнил:
– Иными словами, ты в курсе, как поются настоящие песни?
– Конечно.
– Если я попрошу тебя посмотреть записи встреч Домино с младшей княжной, ты согласишься?
– Нет! – отрезал Дэсс не задумываясь.
– А если я очень попрошу? – настаивал Мстислав.
– Нет.
– Она пела ему совсем не те песни, что мне.
Взбешенный княжич взвился со стула; стул с грохотом упал.
– Как ты смеешь?! Хоть о себе молчал бы!
Карие глаза Мстислава смотрели очень серьезно.
– Можешь ударить меня, если хочешь. Но это ничего не изменит. Дэсс, мне нужно, чтоб ты послушал и объяснил, в чем разница. И не забудь: Домино убит, а ты занимаешь его место.
Укрощенный его доводами Дэсс поставил на ножки опрокинутый стул и снова уселся.
– Ладно. Давай свои записи.
Телохранитель открыл небольшую, хорошо замаскированную панель в стене. Княжичу и в ум бы не пришло, что под шелком обивки скрыта дополнительная панель. Он мрачно смотрел, как Мстислав ввел код доступа и выбрал в меню нужный пункт. Человек и не думал скрывать от него свои действия; впрочем, Дэсс все равно их не запомнил.
На экране появилась единственная комната «Руби»: огромная постель с вышитыми покрывалами, белый с золотом ковер, куст красники, гнущийся под тяжестью спелых гроздей. Ягод на ветках было заметно больше, чем видел сегодня княжич. Не иначе как сестрица угощалась – она великая охотница до красники. Во рту появился гадкий привкус, словно Дэсс наелся прихваченных морозом и подгнивших ягод.
Открылась дверь. За ней был густой туман, подкрашенный розовым – свет фонарей отражался от кроваво-красных граней «Руби». Из этой розовой дымки явилась Дэсса – прекрасная, как никогда, закутанная в шелк цвета Руби. Княжича передернуло.