Дневник Черного монаха. Евгений Трубицин
смотреть вниз или вниз вправо. Если же я внимательно прислушивался, глаза теряли фокусировку и глядели куда-то вдаль. Но гораздо более важным было не направление взгляда, а его динамика, ритм. Наблюдая за собой в течение нескольких лет, я запоминал специфические движения глаз и тела, мимику, позы, которые может занимать человек в разных эмоциональных состояниях. Таким образом мне не раз удавалось понимать, что скрыто за внешней игрой собеседника.
Монах, судя по моим наблюдениям, сегодня весь вечер находился в абсолютно нейтральном состоянии. Он не давал почти никакой информации о своих намерениях, мыслях и эмоциях.
От раздумий меня отвлекла тяжелая, резкая музыка Баха, которая с напором ворвалась в зал и пропитала его гнетущей, напряженной атмосферой. «Странный репертуар у этого второсортного кафе. На кого они хотят произвести впечатление?» ― с внутренней усмешкой подумал я.
Тем временем мой ответ все затягивался и неловкую паузу решил заполнить Петр Иванович.
Он будто извиняясь, заговорил о вопросе Монаха:
– Честно ― не всегда и ответишь. Ведь как бывает. ― затараторил он. ― Человек и сам не знает, что для него правда, а что нет. Я так считаю.
Монах на это ничего не ответил, но одобрительно закивал головой. Затем посмотрел мне в глаза, выдержав идеальное время, чтобы не вызвать у меня дискомфорта, но и не отвести взгляд слишком быстро.
― Я хочу стать сильным. Хочу контролировать свою жизнь и не чувствовать себя песчинкой в пустыне. ― наконец признался я. ― Давно я надеюсь, что мир не только то, что мы видим изо дня в день. Что есть что-то еще. Скрытое от нас. Можно сказать, я с детства ищу чудеса.
― Спасибо. Это честный ответ. ― добро сказал Монах. ― Я как и обещал, готов поделиться с вами теоретической информацией. Но боюсь, это не то, что вы ищите. В системах, о которых я знаю, практик почти нет. Главное в них ― понимание и выдержка. А с помощью одной лишь теории этого понимания добиться невозможно.
― Дайте мне хотя бы одну, первую практику. Я попробую. ― просяще проговорил я.
Монах оглядел помещение, в котором мы находились и сказал:
― Почувствуйте, что вас здесь нет. ― он слегка выдержал и продолжил тихим, будничным тоном. ― Прямо сейчас смотрите вокруг, будто вас нет и никогда не было. Эти люди ― монах обвел рукой вполне уютное, хоть и грязное помещение кафе ― они живут сейчас без вас. Эта мебель, эта музыка существуют здесь. Без вас. Вы просто исчезли. Вы не думаете, не описываете, не оцениваете. Вы будто пространство, которого тоже нет. Удалите себя из этого мира. Полностью, не оставив ничего. Без сожаления и печали. Ведь некому переживать эти чувства. ― он снова прервался. ― Как вы тогда будете смотреть на этот мир?
Он закончил и за нашим столиком установилась вязкая тишина. Я попытался сделать то, что предложил Монах, но ничего не выходило. Мысли не успокаивались. Вроде на миг что-то промелькнуло. Ощущение похожее на то,