«Агата Кристи». Чёрные сказки белой зимы. Дмитрий Карасюк
и он по вечерам беседовал с Кузнецовым и со мной. Получились как бы два кружка по интересам. Прежняя семья исчезла».
Как бы то ни было, за работу над новой версией «Коварства и любви» «Агата» взялась дружно. Все, кроме Шутылева, который проболел всю рекорд-сессию, засели в самой профессиональной на тот момент «Студии 8», располагавшейся на Свердловской киностудии. Живые барабаны не использовались, но Алик сам тщательно программировал все свои партии. По сравнению с версией годичной давности изменился состав треков. «Сейчас мы отходим от социальной тематики, стараемся копать вглубь. Возможно, добавим психоделики. Мешает существующая пока система работы. Чтобы альбом стал популярным, приходится думать не о единой концепции, а о том, как бы натолкать туда побольше хитов. В результате, получается не концептуальное произведение, а просто сборник», – говорил Глеб накануне записи.
«Агата Кристи» в то время так стремительно развивалась, что два варианта одного и того же альбома получились совершенно разными – и настроение, и аранжировки, и мастерство сильно отличались. «Коварство и любовь» целенаправленно переделали для издания на виниле. «Сложности были в сведении и записи всех партий на должном уровне, – вспоминал Вадик. – Пришлось прибегнуть к помощи компьютеров. В этом "ревнители чистого рока" усмотрели проявление какой-то "эстрадности звучания"». Зато Кутиков, получив катушку с оригиналом альбома, остался доволен: «Я был приятно удивлён. Обычно в недавнем прошлом самодеятельные группы не отличались высоким качеством записи. Их же плёнка удовлетворила меня во всех смыслах. Потребовалась минимальная доводка под виниловый формат».
София, март 1990 года
Фото Александра Кузнецова
В ожидании выпуска пластинки (а в 1990-м году это был очень нескорый процесс) «Агата Кристи» продолжила покорение заграницы. «Казалось, что по Европе мы разъезжаем больше, чем по России», – вспоминает Потапкин. Удивительно, как группа из закрытого города умудрялась успевать во все концы континента. На самом деле пробивная Лена мёртвой хваткой держала за горло те немногочисленные структуры, которые были способны каким-то образом отправить музыкальный коллектив за рубеж, в первую очередь обком комсомола и Бюро международного туризма «Спутник». Кроме того, она аккуратно штудировала всю поступавшую к Грахову иностранную музыкальную прессу, особенно страницы с рекламой фестивалей, и налаживала дружеские связи с закордонными визитёрами рок-клуба.
Из какого-то журнала Лена узнала о готовящемся в марте в Софии фестивале «Рок за демократию» и добилась от организаторов приглашения. По прибытии в Болгарию оказалось, что устраивает фестиваль политическое движение, находившееся в оппозиции к правящей компартии. За день до концерта Чистову пригласили в советское посольство, где стали проникновенно интересоваться, уместно ли группе из СССР играть для чуть ли не фашистской организации. Лена невинно похлопала глазами: «Мы просто приехали поддержать