Вологжанин. ВЛАДИМИР ИВАНОВИЧ КАЗАНЦЕВ
поднимались высоко и падали за острожные стены, скатывались в ров. Цинские умельцы пускали «огневые» стрелы для поджога зданий. Зарывшийся в землю, Албазин не горел. Начинавшиеся пожары тушили сразу. Основная опасность: могли убить и ранить тех, кто передвигался внутри острога. К китайцам приплыло подкрепление. Часовые заметили сколоченные осадные лестницы, мостки. Стало ясно: будет штурм. По приказу воеводы у стен поставили кадки для кипятка, который постоянно бурлил в котлах, железные козлы для смолья на случай ночного нападения. Все эти дни Никита находился рядом с Васькой. Вместе ходили в караул, кололи чурки на смолье. Черкас пытался отвлечь младшего Вологжанина от горьких мыслей, часто рассказывал о своей юности, Запорожской Сечи. Но когда парень спросил: «А за какие грехи тебя в Сибирь сослали?» – отделался смешком: «Не того гетмана выбрал».
Ожидая приступа, казаки находились в полной боевой выкладке. Черкас и Василий стояли в дозоре на сторожевой башне. Сбоку виднелся Амур. Река около отмелей и берега однообразно шумела. Изредка тишину нарушал всплеск большой рыбины. У самой стены поле, заросшее небольшим кустарником, а дальше редкий березняк и лагерь китайцев. Восток понемногу яснел. Васька вгляделся; в березняке шевелились какие-то люди. Он толкнул Никиту:
–Дядька, смотри!
Черкас внимательно посмотрел вдаль и схватил веревку набатного колокола. Безостановочно и тревожно зазвучал набатный звон. Казаки бежали, на ходу натягивая шаровары, надевали на себя куяки, опоясывались саблями, заряжали ружья. На башню заскочил Бейтон:
– Почто в колокол бьешь?
В китайском лагере зажглись огни, ударили пушки. В кустарнике, березняке казачий голова увидел ряды воинов с осадными лестницами, баграми, мостками. Ответила албазинская артиллерия. Афанасий перекрестился и громко крикнул:
–Зарядить самопалы! Пощады не давать, аманатов не брать! Пятиться некуда, биться, не щадя голов!
Отец Сергий, облаченный в ризу, с крестом в одной руке, с кропилом в другой торопливо обходил стены. Священник наскоро кропил оружие святой водой, благословлял на подвиг:
–Умрем за веру крещеную!
Многие крестились, прощались друг с другом. Стены земляного города не могли пробить даже двадцатифунтовые ядра тяжелых пушек, лишь изредка расщепляли заостренные концы бревен. Лантань, понимая, что не разобьет стены, бросил на приступ своих солдат. Тысячи три китайцев высыпали на поле, кинулись ко рву. Лучники и пищальники, прикрывая остальных, открыли огонь по защитникам. В ответ затрещали кремневки. Васька залег на площадке сторожевой башни. Сверху неприятель был виден, как на ладони и Вологжанир стрелял во врагов, с удовлетворением замечая, как солдаты падают и уже не встают. Перезаряжал ружье и снова стрелял, шепча:
– Это вам за батю.
Противник перебрасывал через ров мостки, перебегал. На вал солдаты бросали осадные лестницы, по которым карабкались, пытаясь добраться до албазинцев. Кто хотел проскочить