Опрокинутая реальность. Чингиз Абдуллаев
юридический, – улыбнулся Дронго, – вы правы. Это был тогда самый престижный факультет. Только я поступал туда потому, что с детства мечтал об этой профессии.
– Ну вот видите. Вам наверняка было легче. Хотя в те времена просто так нельзя было поступить на юридический. Как бы вы хорошо ни учились. Кем были ваши родители?
Он рассмеялся.
– Кажется, сегодня вы задаете мне больше вопросов, – пошутил Дронго. – Вы абсолютно правы, Эльза. Тогда действительно невозможно было пробиться на юридический факультет без знакомства. Мать у меня была ректором университета, а отец занимал солидную должность в правоохранительных органах. Поэтому мне было гораздо легче.
– Вот видите, – сказала она, – вам все давалось гораздо легче, чем нам. Я это говорю не для того, чтобы вас обидеть. Я хочу только вам объяснить, как нам было сложно. Он кончил школу и поступил в институт. Я так гордилась братом. А потом мое неудачное замужество. В двадцать один год человек мало смыслит в жизни. И никто мне не мог посоветовать, никого не оказалось рядом. Мой будущий муж казался мне воплощением моей мечты. Из большой состоятельной семьи. Его родители были врачами, отец был известным профессором. Я думала, что смогу помогать и Салиму.
Она замолчала. Дронго не торопил ее, понимая, что тут нужна пауза.
– В общем, это была ошибка, – сказала она, – с моим характером нельзя было идти замуж за такого. Он был моим ровесником, настоящим «маменькиным сыночком». По поводу любой мелочи бегал советоваться со своей мамой. Ничего не умел и не хотел уметь. Учился тогда на восточном факультете, готовил себя в дипломаты. Можете представить, как меня доводила его мать? Мы ведь жили вместе. Я не могла даже навещать Салима, который голодал, оставшись в нашей старой квартире. Он не мог слишком часто появляться у меня, так как видел косые взгляды моей свекрови. Как она меня доставала! Иногда я удивлялась самой себе. Что только мне не пришлось терпеть. Даже рождение внука не смягчило сердце старухи. Она вечно укоряла меня за моих погибших родителей, как будто я сама их убила, за то, что я не принесла в дом приданое. Так продолжалось целых шесть лет. А потом Салим закончил институт и получил направление на работу. Я к тому времени тоже закончила заочный институт.
В общем, Салим был уже устроен, хорошо зарабатывал. Нефтяникам неплохо платили. А мне надоела моя свекровь, мой ни на что не способный муж. И когда однажды меня снова начали ругать, я не выдержала и, забрав сына, просто переехала к брату. С тех пор мы и жили с ним вместе. А мой сын к нему очень привязался. Внешне он даже больше похож на Салима, чем на своего отца. В Баку была такая поговорка, что «джигит должен быть похож на брата своей матери». Потом начался развал страны, Салим решил поступать в аспирантуру и уехать в Ленинград. И я поехала с ним. Он защитил диссертацию уже в девяносто четвертом. А через год открыл свою компанию. И мы переехали в Москву. Вот и вся наша история.
– Я теперь понимаю, насколько близки вы были с братом, – задумчиво сказал Дронго.
– Да, – кивнула