Плач синтетических сирен. Регина Райль
одна пришла? Что-нибудь странное заметила? Кто-нибудь следил?
– Одна. Никто за мной не шёл, – она обижена прямыми нападками.
Строгий голос мужчины её мечты раскалывает хрупкую надежду на приятное знакомство, осколки ссыпаются под ноги вместе с радушной улыбкой. Моя чувствительная и ранимая подруга не может скрыть расстройства. Не удивлюсь, если она втайне мечтала о любви с первого взгляда. И вообще, только ли ради меня прибежала? Ну вот, я уже подозреваю Юну в лицемерии и корысти.
– Не шёл или не видела? Ты понимаешь, что подвергаешь опасности не только себя и нас, но и родных? Как можно не думать о таком! Совсем безмозглая? Это тебе не посиделки с подружками! Почему не послушалась мать и не осталась дома?
Это уже грубо. Юна теряется, огонёк обожания разочарованно гаснет в глазах. Хочу открыто возмутиться поведением Нио, пусть ругает меня, ведь подруга пришла ко мне, но внезапно понимаю, что он прав. Миллрэт мыслит здраво, только излагает жёстко.
Эмоциональность Юны может навредить. Нарочно она никогда не предала бы нас, но случайно привести на хвосте рестриктеров могла. На кону слишком много жизней, чтобы бездумно доверять всем.
– Н-н-не видела, – девушка уже заикается, на глазах блестят слёзы.
– И по сторонам не смотрела? – допрос продолжается, и издёвка в голосе Нио кусочком льда проскальзывает вдоль моего позвоночника.
– Нет, – Юна опускает глаза, признание дается ей с трудом. Кажется, она тоже понимает, что поступила неосмотрительно, но ещё пытается оправдаться: – На улице уже темно, а я бежала всю дорогу. Я никому не говорила, куда иду! Это правда, поверьте!
Она лепечет что-то ещё, но Миллрэт уже не слушает и поворачивается ко мне:
– Мы уходим!
– Думаешь, за ней следили? Сама она никогда бы…
– Элия, не спорь! Хочешь жить – собирай вещи!
Жёсткие интонации отбивают желание перечить. Кидаюсь в гостиную, где оставила рюкзак, а Нио крадётся к двери и замирает, вслушиваясь в тишину лестничной площадки. Юна остается одна в коридоре, растерянная и испуганная. Думала ли она, что всё так повернётся? Вряд ли. Опомнившись, она лепечет извинения и бежит за мной.
– Элия, прости, я всё испортила, зря пришла! Я переживала и хотела увидеться! – подруга дёргает меня за рукав. Глаза покраснели и теперь ярко выделяются на бледном лице, а по щекам уже ползут слёзы. Мне жаль её, я верю, что она не задумывала ничего плохого.
– Я знаю, – крепко обнимаю её. – Ты не виновата! Но сейчас всё очень серьёзно. Надеюсь, что перестраховка. Мы столько пережили за последние сутки, что теперь нам везде мерещатся заговоры. И не обижайся на Нио, если бы не он, меня здесь не было.
– Берегите друг друга, – Юна всхлипывает, а я усмехаюсь и киваю.
Для Миллрэта я скорее обуза, но, может, ещё пригожусь. Я буду стараться!
– Элия, скорее! – торопит мужчина.
– Прощай, Юна! Надеюсь, ещё увидимся! – порывисто обнимаю подругу, закидываю за спину рюкзак и бегу в коридор.
Напряжение