Серия рассказов «Безумие». Вторая часть книги «С чего все начиналось». Андрей Павлович Колясников
взгляда от «черной дочери Дьявола».
– Брат твой? – Она хихикнула. – Встретитесь с ним в нави – коли повезет. А как вы думали – словно червонные12 в Москве блудить – ан нет – не дворянских вы кровей. – Евдокия не обращала ни какого внимания на пленника. – Ваша судьба – не более чем «каприз»13 раскинутый на картах.
Холодный кусок железа уперся в спину. «Дверной засов» – подумал Егор, обернулся и…
– Здесь есть лишь два выхода. – За спиной Егора был все тот же туннель, он посмотрел на Евдокию, она была от него настолько далека, словно он и вовсе не сходил с места, на котором «черная монахиня» его оставила. – Один для вас, – она обернулась к душегубу – другой – для вашего братца. Кой выбор сделаешь ты – с иным Прошке и быть.
На коленях Егор подкрался к загадочной старухе, он ободрал колени, и чувствовал то, что чем ближе к Евдокии, тем жарче пол, а у печи тонкий слой воды, вовсе вскипал, но не испарялся – пол не иссыхал.
– Какой выбор – скажи? – Егор перед ней, будто молился на Богоматерь. – Скажи, прошу. Хоть взбондируй14 меня шелепами15, но помилуй – прошу. Дай вольную нам.
– Хм. – Задумалась она. – «Вольная» для одного, а кто им будет – решать тебе. – Евдокия вытащила из печи раскаленную кочергу и ткнула, концом ее, в лицо Егора.
Резкая боль охватила Толстоногова, он рванул голову от кочерги, оставив кусок припекшей кожи на ее конце. От сей полученной им жуткой раны, Егор пал без чувств.
Очнувшись, Толстоногов-младший боялся поднимать веки. «Пусть будет это сном» – шептал он, но стягивавший болезненно кожу свежий ожог на лице говорил иначе. Но что это – он щупал себя – все так и есть, тело его было обнажено. Поднявшись, Егор оказался в кругу, очерченным мелом, в центре туннеля.
Толстоногов-младший ринулся вперед, к старухе, но невидимые стены круга, преграждали ему путь.
– Куда же ты милок? – Она подошла к нему. – Ваш ответ Егор Парфеньевич.
– Какой ответ? Ах, да – да. – Опомнился он. – «Вольная». А я – что будет со мной?
– Присоединишься к моим вассалам.
Немного подумав, Егор сказал:
– Волю – для Прохора.
Старуха выпрямилась, будто тростинка и, подняв руки к потолку, завопила нечеловеческим стальным грубым голосом:
– Тени, возьмите суженного моего. – Указала пальцем она, на Егора. Ее голос звучал, будто из глубин пещеры, вот-вот вылетят летучие мыши.
Тени пламеней свечей, струившись по полу, близились к кругу. Они окутали тело Егора тестом, и он стал похож на белое бревно. Толстоногов чувствовал, как его перевернули и куда-то тащат. После, когда жар пронзит его, запекая пирожок с мясом, он поймет, что лежит в печи. Проклиная все и вся, Егор будет жалеть сначала себя, затем о выборе и перед тем, как его вынут из жаровни, душегуб будет сожалеть о содеянном.
Два
Червонные вольты – банда преступников из разорившихся дворян. Дело «червонных вольтов» слушалось в марте 1977 года в Московском окружном суде. Еще некоторое время после, о шайке «червонных воров» помнила Российская Империя.
Дамский каприз – женский пасьянс, был модным в XIX-том веке.
Взбондировать – выпороть.
Шелепы – веревочные или личные кнуты с короткими рукоятками (церковное).