Вселенский Спасатель. Книга 1. Планеты ада. Владислав Александрович Костюков
Люда, как ты её называешь, моя! – Демон возмутился, представив, что его шоколадно-белая фортуна в опасности. Бес от слов перешёл к делу. Окаянный вначале попытался ударить ангела длинным хвостом с острым наконечником. Но промахнулся. Потом демон решил напасть лохматой рыжей лапой. Раздался громкий треск, как рвётся плотная одежда. Рыжая шерсть на верхней конечности беса сгорела полностью. Кожа под шерстью покрылась громадными пузырями с кровавым и серозным содержимым. Большой палец, стал чёрного цвета. Ногти свернулись в трубочку, как осенние листья.
– Когда Люда была ребёнком. – Грустно сказал ангел, – Ты бы весь бес обуглился.
Малыш засмеялся. Смех ангела, был похож на звон колокольчика.
Люда
Женщина лежала на дне ямы, свернувшись калачиком, прижав колени к большой груди. Она не слышала и не видела, как ссорятся ангел с демоном. Люда старалась ничего не видеть с тех пор, как в накотическо-алкогольном опьянении, бросилась в окно собственной комнаты. Женщина старалась не помнить, как её мятежный дух, не смерившийся с ранней гибелью тела, метался среди родных людей. Дух Люды пытался припасть к матери, сидевшей в луже крови, прижав к груди искалеченное тело дочери. Мать отчуждение принесла душе. Она заметалась в отчаяние. Люда быстро перелетел к дочери в детский дом. Дочка плакала, узнав о смерти матери. Люду за пристрастие к наркотикам и аморальный образ жизни лишили родительских прав. Видела она дочь только по выходным. А в связи с употреблением наркотиков не видела вовсе. Люда пыталась обнять маленькое рыдающее тельце. Ей хотелось успокоить дочку. Но неумолимые чёрные лапы тащили обессилившую от горя душу. Чёрные жгуты обвили. Не дали шелохнуться. Её забрали чёрные тени. Она помнит, полёт через звёздный эфир. Тени не давали отклониться от маршрута. Над красным океаном летели не долго. Конец путешествие – зловонная сточная яма. В ней стоны сотен неприкаянных душ взывали к милосердию. Безжалостные огненные существа жгли. Немилосердные существа из воздуха душили. Хуже стало, когда сменилась стража на козлоногих, смердящих болотом водяных. Эти могли всё! Они нашли тела! Тела, без признаков тления. Тела, не гниющие в земле. Тела такие, какие при жизни. Тела, пахнущие родным потом! Они вместе и врозь, стали насиловать, дорогое тело. Перед глазами Люды менялась чехарда различных рож: злых, противных, истекающих липкой вонючей слюной похоти. От козлячьих, до свиных. От колдунов, до ведьм. Её разрывали когтистые лапы. Мучили копьевидные, чешуйчатые зловонно пахнущие члены. Жидкость лилась в неё. Она плавала в ней. Жидкостью женщина захлёбывалась. Жидкостью её рвало. Женщина много раз умирала. Жидкость её оживляла вновь и вновь. Сейчас, лёжа на дне ямы, в луже, она не отдыхала. Сотни детей, которых она абортами погубила, рвали на ней кожу. Дети кричали:
– Мама.
Как она узнала, что это её дети? Очень просто. Дети были одним лицом её единственной дочери, ребёнка определенного судом в детский дом. Когда же она допустила ошибку? Когда же свыше, был определён ей Ад? Может тогда, когда соблазнившись на букетик цветов, импортные шмотки,