Иоганн ван Роттенхерц – охотник на монстров. Владимир Андреевич Чуринов
как побитая сука. И мешаешь! Пойди, перекуси чего-нибудь. Трахни служанку. Или своего хальста за бороду потаскай, я видел, как он стянул серебряную вилку. Только уберись отсюда. Богом прошу. Да, мальчик кричит, корчится, да, ему больно. И да, сейчас ты не можешь ему помочь. И длишь агонию, мешая мне сосредоточиться. Думаешь, это легко?! Да нихера, впервые вижу такое сильное некропоражение. Все, все я сказал. Иди». Алмарец знал, что охотник на нежить прав, но уходить не хотел, ему казалось, что, если он уйдет – проиграет, бросит ребенка на произвол судьбы, лишит сил бороться. Но ничего не произошло, более того, с уходом Иоганна Луи начал выть тише и перестал метаться в цепях.
– Приветствую, герр маркиз, все благополучно, всего лишь часть рабочего процесса. Не могу сказать, что вашему мальчику ничего не угрожает, но он в надежных руках. Брат Маркос знает свое дело, – охотник ухмыльнулся уголками губ. – Ему ведь благоволит Единый.
– Славно, – облегченно кивнул младший, правящий де Люмино, осознавая, что ему не придется разнимать двух профессиональных убийц. – А что же вы?
– Я, похоже, немного перенапрягся, – Иоганн закашлялся, слова давались тяжело, за три бессонные ночи его болезнь неприятно прогрессировала. – Нужно немного передохнуть и развеяться.
– В таком случае, позвольте предложить вам чашку кофе и компанию, – голос Виктора сделался немного заискивающим, почти просящим. Как никогда он производил впечатление человека, который хочет, чтобы «все было хорошо».
– Изрядно вам благодарен, – откликнулся ван Роттенхерц.
Они двинулись по галерее, Иоганн ступал подчеркнуто степенно из-за трости и больной ноги, маркиз так же, из-за неудобных шлепок.
– Что там наш мальчик? – вопрос был задан обыденно, как осведомляются о здоровье немного приболевшей тети дальнего пошиба, но высказав его маркиз весь сжался, будто спрятался в панцирь.
– Ничего не могу говорить, – откровенно ответил Иоганн. – Вы не ваша супруга, должны понимать – дело сложное. Я видал и более простые случаи, приводившие к печальному финалу. Иногда – даже ужасному. Мы делаем все возможное.
– Да, да, всецело на вас полагаюсь, – Виктор энергично закивал, чуть не подпалив клокастую бороду о свечу.
Остаток пути прошел в тягостном молчании. В зеленой гостиной, драпированной шелком цвета летнего луга, им подали кофе, Иоганну напополам с коньяком. Все это время поэт в чине правителя окрестных земель мялся, смущался и страшно хотел что-то сказать. Горячий напиток развязал ему язык.
– Вы знаете, у меня уже есть наследник. Будь я циником, сказал бы, что потеря младшего сына не так уж страшна, – под гневным взглядом ван Роттенхерца, считавшего каждую невинную жизнь самоценной, маркиз уткнулся взглядом в свою кружку и зачастил. – Но в случае с Луи все не так! Конечно, мы с супругой любим его, как родители. Но это не самое главное. Мой старший – Марк. Он пошел по стопам отца, ведомый музой рифмы и слога. Я доволен. Но Луи… Вернее, Карл, он другой. В