Безумный гений. Елена Мищенко
содержимое, читать письма, записки, распоряжения, деловые бумаги. Вдруг он увидел тоненькую пачку писем, перевязанных розовой ленточкой. Это были письма его матери к мужу. Они сохранили слабый запах лаванды- в то время модными были ароматические чернила. На светло-сиреневой бумаге своим красивым, очень женственным почерком, Эллен писала мужу из госпиталя. Она обращалась к мужу ласково, Говард как бы слышал ее тихий голос. Одно из писем его тронуло до слез. Оно было написано после операции, за несколько часов до смерти. «Я прощаю тебя, мой бедный Говард, – писала Эллен, – будь счастлив, люби нашего мальчика, я так боюсь за него».
Говард отложил это письмо, он хотел его сохранить. Деловые бумаги он собрал в одну пачку, они занимали много места. Как вдруг- нет, это ему не показалось, он увидел слово «Завещание» на большом пакете. Не колеблясь, Говард вскрыл пакет. Да, это было завещание отца, в котором он передавал сыну 75 процентов акций, в приложении было написано, что в случае успешного ведения дел, ему будет принадлежать полный пакет акций. Но рядом было еще одно завещание, в котором отец передавал Говарду всего 50 процентов акций.
Говард, не колеблясь, порвал второе завещание, и оставил первое. Он был доволен- не зря была проведена большая работа. Распрямив плечи, улыбаясь, Говард подошел к зеркалу. Оттуда на него посмотрел красивый молодой человек, в прекрасно сшитом костюме, отлично подобранном галстуке, на подбородке у него была небольшая ямочка, которая впоследствии будет сводить с ума многих красавиц. Говард подмигнул своему отражению, – все будет ОК! – сказал он вслух и позвонил тетке Аннет. Ему необходимо было выяснить отношения с родственниками, которые хотели продать компанию Хьюза-старшего.
«Ничего у них не выйдет!», – решил Говард и отправился в Голливуд, где жил дядя Руперт, родной брат его отца. Говарду предстояло выдержать нелегкие семейные баталии.
– Ты должен вернуться в школу, – настаивал дядя Руперт, – я буду твоим опекуном.
– Я не вернусь, и мне не нужен опекун. Я буду сам управлять компанией, и капитал принадлежит мне.
Настала тишина. Наконец Руперт сказал:
– Ты не можешь управлять компанией. Ты пока еще несовершеннолетний.
– Это ненадолго. Я вскоре стану взрослым.
Говард знал, что по законам штата 18-летний юноша не мог стать полноправным наследником компании, однако он предпринял ряд действий, которые помогли ему достичь желаемого. Он знал также, что родственники не смирятся с его решением и потребуют судебного рассмотрения дела. Говард узнал, что решение будет выносить судья Уолтер Монтьё, он был хоршо знаком с судьёй, он часто бывал в доме у родителей. Уже тогда, в свои неполные 19 лет, Говард проявил хватку и сообразительность, – качества, которые отличали его на протяжении всей жизни. Он пригласил судью на партию гольфа, затем последовала череда роскошных ланчей, во время которых Монтьё задавал Говарду множество вопросов, касающихся нефтяного бизнеса, бурового оборудования. Говард проявил глубокие