Дворянская усадьба Южного Предуфимья (вторая половина XIX в.). Михаил Игоревич Роднов

      Данная работа продолжает исследования истории дворянской усадьбы Уфимского уезда пореформенного периода. В первой монографии показаны судьбы помещичьих хозяйств Зауфимья и волостей к северу от города¹. Теперь вниманию читателей предлагается история практически всех дворянских поместий, располагавшихся в наиболее благоприятных для ведения хозяйства южных пригородных волостях. К югу от Уфы преобладают высокоплодородные чернозёмные почвы, а близость к столице региона и крупной речной пристани обеспечивала доступность к рынкам сбыта. Попытка изучения помещичьих хозяйств к югу от Уфы уже предпринималась².

      Анализ помещичье-усадебного мира уфимского дворянства остаётся частью обширного направления в отечественной историографии, посвящённого истории правящей элиты Российской империи. Выходят многочисленные исследования по разным регионам³, рассматриваются сюжеты социо-культурного мира дворянской усадьбы⁴, появляются публикации по истории дворянства Южного Урала и Среднего Поволжья⁵.

      Однако, региональные рамки исследования накладывают определённые ограничения. При изучении судеб дворянских усадеб уязвимым звеном остаётся неизвестность ситуации в других хозяйствах уфимского помещика, расположенных в иных уездах и губерниях. Например, владелица имения в Осоргино Александра Фёдоровна Нагаткина имела поместье в сельце Нагаткино (Кинельчик тож) в Бугурусланском уезде Самарской губернии (158 ревизских душ и 1764 дес.), на которое в мае 1856 г. было наложено запрещение за неуплату ссуды Самарскому приказу общественного призрения в 11 600 руб. сер. (оформлена на 26 лет)⁶. Упадок или процветание хозяйств «на стороне» напрямую влияли на положение усадьбы в Уфимском уезде.

      В этой работе удалось лишь частично привлечь материалы соседних областных архивов⁷, но использованные источники позволяют раскрыть судьбу пореформенной дворянской усадьбы.

      Данное исследование основано на обработке нескольких комплексов источников. Во-первых, проведена сплошная обработка документации, связанной с отменой крепостнических отношений, в архивах Уфы и Санкт-Петербурга (РГИА), изучены все уставные грамоты. Кроме того, привлечены материалы периодической печати.

      Полностью выбрана информация из издававшихся в Уфе «Уфимских (до 1865 г. Оренбургских) губернских ведомостей», где в обязательном порядке печатались сведения по выкупу имений с точным указанием собственников, числа душ, финансовых условий и сроков. Также просмотрен ряд подшивок выходивших в Санкт-Петербурге «Сенатских объявлений», официального издания, где размещались объявления о сделках с недвижимостью.

      В уфимском архиве (НА РБ) проведено сплошное обследование метрических книг всех градо-уфимских православных храмов с 1850-х гг. до начала XX в.⁸ Это позволило выявить огромный генеалогический материал и хотя многие помещики венчались, крестили своих детей, отпевали родных в сельских церквях, но большинство дворянства Уфимского уезда из-за близости к городу имели здесь жильё и основная часть этих церковных таинств проводилась городскими священниками. Лишь когда помещики постоянно проживали в сельских усадьбах, регистрация браков, рождений и смертей происходила в ближайших сельских храмах. Эту информацию не удалось привлечь.

      Использование генеалогического материала позволило установить родственные связи внутри дворянских фамилий, судьбы следующих поколений. Непростые внутрисемейные ситуации, демографическое «давление» многочисленных потомков на родительскую собственность, а дворянство отличалось всё же более высокой степенью выживаемости младенцев, сказывалось на судьбах поместий и усадебных комплексов.

      Использование генеалогических данных позволяет минимизировать ошибки. Например, я неверно указал даты