Контроль над разумом и другие сражения холодной войны. Леонид Млечин
можно так безосновательно и безответственно подозревать кого-либо? Если основываться только на подозрениях, тогда всех надо отзывать из-за рубежа.
«Если бы я тогда не доложил начальнику разведки о Гузенко, – вспоминал Мильштейн, – то наверняка после побега Гузенко был бы арестован и осужден».
В августе 1944 года из Центра пришло распоряжение откомандировать Гузенко в Москву. Полковник Заботин не хотел расставаться с ценным работником и настоял на том, чтобы Гузенко остался. Он предложил перевести Гузенко на роль переводчика военного атташата. Его зарплата сначала составляла тысячу рублей (по официальному курсу – двести долларов), плюс добавка за секретность (после двух лет работы за границей десять процентов к окладу, после трех – двадцать процентов). Перед побегом он получал уже двести семьдесят пять долларов.
Игорь Гузенко говорил, что не был готов к тому изобилию продуктов и одежды, которые он увидел. И к свободному общению канадцев с иностранцами. Русским в Оттаве были рады, их охотно приглашали и к ним приходили, тем более что в посольстве щедро угощали. После одного из приемов канадский заместитель министра финансов, перебравший горячительных напитков, просто упал. Правда, развлекались только старшие дипломаты (и офицеры). На уровне Гузенко развлечений было маловато.
В 1945 году было принято решение все-таки заменить Гузенко. Ему на смену прибыл лейтенант Кулаков. Начальник ГРУ генерал-полковник Федор Федотович Кузнецов отправил в резидентуру приказ отправить Гузенко домой.
Никто не подумал, что шифровку первым прочитает сам шифровальщик…
«На нас, – вспоминал Мильштейн, – обрушился поток телеграмм из Канады, США и других стран с описанием деталей его побега и именами преданных им сотрудников ГРУ. Телеграммы шли отовсюду – от послов, наших резидентов, от корреспондентов советских газет… Не только наши секретные агенты, но и многие видные политические деятели, в том числе и представители зарубежных компартий, были вскоре арестованы, дискредитированы, лишились работы, семьи, друзей, будущего. В управлении воцарилась атмосфера тревожного ожидания. Высшие инстанции требовали справок, объяснений, докладов. Потребовали от начальника ГРУ доклада Сталину».
Разведчики предложили уничтожить Гузенко – на языке военной разведки – «организовать свадьбу». Этим занималась специальная секция, которую в главном разведуправлении называли «активной». Руководил этим офицер по кличке «Заика».
Но Сталин запретил убивать Гузенко, чтобы не портить отношения с союзниками после победы над Германией:
– Не надо этого делать. Народы празднуют великую победу над врагом. Война успешно завершена. Все восхищены действиями Советского Союза. Что же о нас скажут, если мы пойдем на уничтожение предателя. Поэтому запрещаю принимать какие-то меры в отношении Гузенко. Надо во всем разобраться и назначить специальную авторитетную комиссию. Пусть ее возглавит Маленков.
На закрытом совещании новый секретарь