Игра в отрезанный палец. Андрей Курков
встречу, Ник». Они будут ее ждать и завтра, и через неделю. А потом? Что они будут думать потом? Как им сообщить, что дело затягивается? Может, тут в санатории есть почта или телеграф? Но Иван Львович запретил выходить… Но что важнее – предупредить жену или исполнять приказ старика, который пока сам не исполнил практически никаких своих обещаний?
Ник подошел к окну, выглянул. До ближайшего домика было метров двести. Редкие деревья, кусты, клумбы и ни одной живой души. Разве в таком месте может быть почта или телеграф? Очень сомнительно.
Надо было об этом думать раньше, утром, когда он разбудил Валентина. Надо было ему оставить письмо или текст телеграммы и деньги. А может, еще не поздно? Конечно, лучше телеграмму. «Не беспокойтесь. Наберитесь терпения. Переезд отодвигается на месяц два. Люблю. Скучаю. Ник».
Ник достал кусочек бумажки, записал придуманный текст телеграммы и пошел к дверям.
На пороге резко остановился, встретившись взглядом с шофером темно-синего БМВ, стоявшим возле своей машины напротив домика.
Ник растерянно посмотрел по сторонам.
Зачем здесь машина? Ведь полковник говорил что-то об обеде, а обед – это не пара бутербродов, это какое-то время… Час, два…
Вернулся в дом. Нервы не давали возможности просто присесть и подумать. Он ходил из угла в угол, сжимая в руке текст телеграммы.
Наконец сел за стол, и тут же спокойная размеренная мысль подсказала: «А почему не попросить Ивана Львовича отправить телеграмму?»
А действительно, почему? Что в этом такого? Чего переживать?..
Ник дописал на бумажке саратовский адрес родни и опустил ее в карман.
Вернулся к газетам. Все-таки прочитал ту статью о трупе на крыше СБУ. Сама история с дирижаблем и полетом трупа показалась ему совершенно сумасшедшей, просто нереальной. Хотя, похоже, так все и произошло на самом деле. Только почему это произошло – никто не знал, прокуратура отказывалась комментировать, ссылаясь на тайну следствия, СБУ тоже, молчал и аппарат президента, где покойный работал перед смертью.
Иван Львович появился с двумя хозяйственными сумками. Торопливо прошел в гостиную, поставил их на стол и тут же начал вынимать из сумок заботливо завернутые в мягкий целлофан блюда: салаты, холодные мясные и рыбные закуски, овощи.
– Быстро принеси вилки-ложки и садись, пока горячее! – на одном выдохе сказал он, не отвлекаясь от дела.
Вернувшись из кухни, Ник увидел на столе два больших блюда с массивными свиными отбивными и картофелем-фри. Над ними поднимался пар. Закуски тоже были расставлены и занимали почти всю столешницу.
Полковник открывал бутылку «Ахашени».
– Стаканы! – попросил он, снова кивнув головой в сторону кухни.
Первый тост был опять за удачу, как и в первый вечер. Потом они молча жевали, наслаждаясь вкусной едой.
После второго стакана вкусного грузинского вина Ник попросил Ивана Львовича о телеграмме.
– Какие вопросы! – сказал на это полковник. –