Очерки Персидской казачьей бригады (1878-1895): по русским источникам. О. А. Гоков
министерство. Механизм был следующий. Глава кавказской администрации (до 1881 г. – наместник, а после упразднения Наместничества 22 ноября 1881 г. – Главноначальствующий гражданской частью на Кавказе) самостоятельно или через начальника штаба Кавказского военного округа входил с ходатайством в Военное ведомство о назначении на должность инструктора. Там, после согласований (в том числе и с Министерством иностранных дел и диппредставительством в Иране), следовало окончательное их утверждение военным министром и императором. После этого офицеры и урядники отправлялись в Персию.
М. Алиханов-Аварский вполне обоснованно отмечал, что члены миссии получали «огромное содержание», и вообще были поставлены отлично[298]. Лицам, вошедшим в состав военной миссии, «сохранялась служба в России и платилось содержание как от русского, так и, отдельно, от персидского правительств»[299]. Жалование инструкторы получали по штату. От российского правительства им сохранялось казенное содержание в размере получаемого ими жалования[300]. Персидское правительство выделяло деньги по контракту. В этом отношении российские представители не зависели от финансирования бригады, которое осуществлялось на отдельных условиях. Полковник получал из шахской казны до 10000 рублей в год (24000 французских франков), обер-офицеры – каждый около 5 000 (12 000 французских франков) плюс жалование по чину из усиленного оклада от российского правительства, а урядники – каждый около 1200 (по 2400 французских франков; жалование фиксировалось в договорах – во франках, а на месте корректировалось в туманах, поэтому зависело от курса тех и других к рублю), а также денежное и вещевое довольствие из своих частей в России[301]. Выдача производилась персидской серебряной монетой или русскими кредитными ассигнациями по курсу[302]. Деньги это были немалые, если учитывать, что в 1860- 1870-х гг. обычное и усиленное годовое содержание полковника составляло 750 и 1125 рублей соответственно[303], а жалование по чину Заведующий получал именно из усиленного оклада[304]. Кроме того, ему полагались столовые деньги в размере 420 рублей в год[305]. Собственно А. И. Домонтович, находясь в Персии, получал всё содержание, положенное штатом штаба Кавказского военного округа штаб-офицеру для поручений, поскольку при назначении он не был отчислен от занимаемой должности, а числился в командировке по делам службы[306]. Помимо этого, офицеры, отчислявшиеся из Персии или уезжавшие в отпуск, получали жалование за 3 месяца вперед из кассы ПКБ[307]. Суммы эти выдавались из экономии, «которая получалась в жаловании русских офицеров от промежутка времени… между отбытием старого и прибытием нового инструктора»[308]. Это правило не было зафиксировано соглашениями и представляло собой своего рода традицию, основанную на прецедентах[309]. Прослужившие в Иране не менее 3 лет по контракту имели право на выплату им дополнительно 75 полуимпериалов
РГВИА. Ф. 446. Д. 44. Л. 55–56.
Так, по контракту 1882 г. с полковником ГШ Петром Владимировичем Чарковским, последний должен был получать 2 400 туманов в год и фураж для пяти лошадей ежедневно, а урядники по 240 туманов в год
РГВИА. Ф. 401. Оп. 4. Д. 57. Л. 21.
Там же.
РГВИА. Ф. 446. Д. 44. Л. 54. А. И. Домонтович был единственным до конца 1890-х гг. Заведующим, который формально весь срок пребывания в Иране оставался на прежней должности в России, а числился «в командировке по делам службы» [РГВИА. Ф. 446. Д. 44. Л. 54]. Поэтому в кратких послужных списках его командование ПКБ отмечено не было [Спи-
сок генералам по старшинству. Составлен по 1-е мая 1899 года. СПб.: Военная типография, 1899. С. 684]. В отношении остальных Заведующих это правило уже не соблюдалось. Будущие Заведующие отчислялись с занимаемой ими должности в распоряжение командующего Кавказским военным округом. Затем следовало зачисление на должность командира ПКБ «с оставлением в ГШ». Однако в XIX в. только у П.В. Чарковского в официальных документах было записано, что он являлся командиром ПКБ (он так же единственный был вновь зачислен в ГШ в 1882 г., так как до этого занимал пост негласного военного агента (секретарь консульства) в Трапезунде и был формально отчислен из военного ведомства). Остальные же Заведующие и исполнявшие обязанности всё время пребывания в Иране числились не Заведующими обучением персидской кавалерии, а состоящими в распоряжении командующего войсками Кавказского военного округа. Последний Заведующий в XIX в. В. А. Косоговский также сначала числился состоящим в распоряжении, а затем, с конца 1890-х гг. – Заведующим [Список генералам по старшинству. Составлен по 1 мая 1904 г. СПб.: Военная типография, 1904. С. 1122]. Сменивший его в сентябре 1902 г. Фёдор Григорьевич Чернозубов по должности проходил уже только как Заведующий обучением персидской кавалерии [Список генералам по старшинству. Составлен по 1 июля 1909 г. СПб.: Военная типография, 1909. С. 847]. Категория офицеров и штатских лиц, состоящих в распоряжении Командующего или состоящих при войсках Кавказского военного округа, включала в себя разнообразных людей с неочерченным кругом задач. Как вспоминал В. К. Смирнов, «таких было десятка 2–3. Из них был Зеленой (генерал-майор ГШ, А. С. Зеленой, руководитель разведки штаба округа; речь о нём пойдёт ниже –
307 Но были и исключения. Так, есаул И. С. Ремизов получил жалование за 6 месяцев вперёд, а ротмистр В. К. Бельгард в 1894 г. – за 9 месяцев.
308 РГВИА. Ф. 446. Д. 47. Л. 92.
309 Условиями контрактов офицеры должны были получать жалование вперёд за 3 месяца. Отсюда – установившийся обычай выплаты отпускных уезжавшим из Персии инструкторам-офицерам.