Проект, избежавший коррупции. Григорий Кляйн
выражение.
– Это как карманник радуется переполненному трамваю. Есть где развернуться. Новоприбывшие платили огромные деньги за съемное жилье, соглашались на любую работу. Выхода не было. Они прибыли совершенно в новую страну, с другим языком, климатом, обычаями. Несмотря на наличие целого министерства «Абсорбции репатриантов», никто не позаботился о том, чтобы принять братьев своих, рассказать, научить. Прибывшие не знали элементарных вещей: банки, ссуды, чеки, кредитки, банкоматы, съем квартир, оплата счетов, взятие ссуд, покупка вещей, этика поведения, устройство на работу. Все обучение свелось к часовой лекции. У других и этого не было. Этим пользовались многие из тех, кто жил в стране уже давно. Множество серьёзнейших проблем надо было решать сразу. Изучение языка, устройство на работу, запись детей в школу, приобретение элементарных вещей, защита от многочисленных, крайне нечистоплотных, если мягко сказать, людей, причем и наших «русских».
Мошенники, пользуясь нашим незнанием основ израильской жизни, предлагали «фантастические скидки», приобретение «почти бесплатно» квартир, машин и так далее. Особенно доставалось старикам. «Русские» мошенники ходили по квартирам недавно приехавших людей, не знавших ни слова на иврите. «Представители эксклюзивных американских фирм», о которых никто никогда не слышал, уговаривали стариков купить многотомные энциклопедии на иврите, по которому не понимали ни слова. Чудо-пылесосы по цене автомобиля. Все это подавалось как «забота о новых репатриантах». Многие, не глядя, на доверии, подписывали, документы на иврите и с их банковских счетов исчезали деньги. Мошеннические фирмы тут же исчезали, спрашивать было не с кого. Помню фирму с написанным наспех корявым почерком от руки, русскими буквами, на клочке бумаги названием «Лишкат авода протит», то есть «Частная служба трудоустройства». Русская транскрипция была с ошибками. Человек, который не в состоянии правильно записать на иврите элементарные слова, не способен устроить на работу даже себя, не то, что других. Но людей это не останавливало. Государственная помощь заканчивалась через полгода после прибытия в страну, надо было устраиваться на любую работу.
Наиболее умно поступили те, кто учил иврит еще дома, на родине. У них было на одну большую проблему меньше. Остальным пришлось осваивать иврит сходу, наряду с решением других неотложных проблем. Большие проблемы были и у детей. «Русских» дразнили, обижали. К приезду большой алии, в стране сложился четкий стереотип: русские – пьяницы и проститутки. Никто в «министерстве абсорбции» не додумался создать курсы подготовки к новой жизни, или хотя бы написать учебник для эмигрантов. Сотни людей в этом министерстве получали зарплату и чего-то такое делали, но к эмигрантам это никакого отношения не имело. Всё пришлось познавать на своей шкуре, платя за это своими деньгами, нервами, здоровьем. Некоторые возвращались. Правда, большинству возвращаться было некуда.
– Обожди, а ульпаны?
– Не гневи Бога. Ульпан – это организация,