Пакт Молотова-Риббентропа. Тайна секретных протоколов. Алексей Кунгуров
выглядит упоминание Гаусса о разговоре Риббентропа с Гитлером. По общепринятой версии на первой встрече Риббентропа с Молотовым и Сталиным без лишних свидетелей обсуждались условия секретного протокола, а во время второй встречи происходила церемония подписания договора в присутствии многих официальных лиц. После имел место торжественный ужин. Соответственно, если уж Риббентропу так необходимо было связаться с фюрером для согласования деталей раздела сфер интересов, то он мог сделать это во время перерыва, находясь в посольстве. Однако он, если верить Гауссу, этого не сделал, и телефонный разговор состоялся во время второго раунда переговоров. Складывается такое впечатление, что Гауссу очень хочется сказать, что разговор был, но поскольку на первой встрече он не присутствовал, то перенес этот разговор на вечер 23 августа, когда по логике вещей все условия сделки уже должны были утрясти.
Единственная попытка восстановить ход кремлевских переговоров Риббентропа была предпринята немецким историком Ингебог Фляйшхауэр, которая постаралась использовать все доступные свидетельства участников переговоров. Так вот, по ее версии перерыв понадобился как раз для того, чтобы Риббентроп отправил в Германию телеграмму относительно советских требований. Ответ был передан по ее мнению следующим образом:
«Из Берлина, где была установлена прямая телефонная связь с Москвой, это сообщение было передано в германское посольство. Устный ответ Гитлера, который-уже после отъезда Риббентропа в Кремль был продублирован по телеграфу, скромно гласил: «Да, согласен»[22].
Кстати, Гитлер в момент московских переговоров находился в своей резиденции Берхестгаден и хотя бы только поэтому не мог беседовать по телефону с Риббентропом. Показания Гаусса являются сфальсифицированными. Не сомневаюсь, что он был в Кремле в ночь с 23 на 24 августа 1939 г., но то, что у него плохая память (у высокопоставленного дипломата?), которой он объясняет крайнюю скомканность своих показаний об обстоятельствах подписания «секретных протоколов» – в это я, конечно же, не верю. Но постараемся войти в положение фальсификаторов: чем-то же надо объяснить немногословность Гаусса, когда речь идет о совсем недавних событиях, повернувших ход мировой истории, и кроме как на плохую память сослаться не на что. Впрочем, это еще цветочки.
Самый главный аргумент в пользу подложности аффидевита – чудовищный географический ляп. Гаусс сообщает о том, что во время сентябрьских переговоров 1939 г. Германия якобы отказалась в пользу Советского Союза от Литвы за исключением маленького «кончика» литовской территории, которая была уступлена СССР позже. Фальсификаторы показаний Гаусса в данном случае допустили оплошность, посчитав польские Сувалки с окрестностями литовской территорией (анализ этой ошибки смотри в главе «Сувалки»). Мог ли Гаусс сам ошибиться? Гипотетически мог, но это говорило бы о его вопиющем непрофессионализме, как дипломата. Представить это так
Ингеборг Фляйшхауэр «Пакт. Гитлер, Сталин и инициатива германской дипломатии».