Пакт Молотова-Риббентропа. Тайна секретных протоколов. Алексей Кунгуров
из МИДа, ну и черт с ним, до визита Карпова никаких действий Павлов не предпринимает.
Если же обращение Павлова в МИД действительно имело место, то проигнорировано оно могло быть исключительно в одном случае – если его верея в корне отличалась от той, которая в тот момент активно навязывалась общественности, в том числе и стараниями высокопоставленных мидовских чиновников. Сам министр Шеварднадзе и его серый кардинал Ковалев являлись сторонниками признания «секретных протоколов», и получи они подтверждение их подлинности лично от участника переговоров 1939 г. – разве б стали скрывать это?
Теперь коснемся собственно текста Карпова (язык не поворачивается сказать «слов Павлова»): «После разговора с Гитлером здесь же, в кабинете Сталина, был составлен секретный дополнительный протокол. Его отредактировали, отпечатали и подписали». Совершенно очевидно, что дополнительный протокол не мог быть подписан раньше, чем сам Договор о ненападении, потому-то протокол и назван дополнительным (правда не ясно, [24] дополнительным по отношению к чему, ведь если протокол один, то он не дополняет, а лишь прилагается к договору, что следует из преамбулы к нему). Трехчасовая беседа Риббентропа с Молотовым и Сталиным началась в 15:30, после перерыва переговоры продолжились в 22:00, а церемония подписания договора состоялась глубокой ночью. Но из карповского текста можно заключить, что протокол был подписан «здесь же, в кабинете Сталина» еще до подписания собственно договора. Уже одно только это полностью обесценивает все свидетельство.
Звонок Гитлеру по сталинскому телефону – это, как мы уже выяснили (см. главу «Гаусс») нездоровая фантазия. Совершенно очевидно, что раздел Европы по телефону не согласовывают, разве что в голливудских фильмах. Звонок этот был невозможен по техническим причинам. Во-первых, выход на городскую телефонную сеть происходит через коммутатор правительственной связи в Кремле. Я с трудом себе представляю, как бы Риббентроп объяснял телефонистке, что желает поговорить с Гитлером.
Но даже если бы та поняла, что он хочет, международня телефонная линия соединяла Москву с Варшавой, и потому польскую барышню на коммутаторе опять пришлось бы просить соединить с Гитлером вручную. Соответственно, о том, как Гитлер и Риббентроп кроят карту Европы, могли слушать телефонисты в Москве и Варшаве. Какая тут может быть секретность? Даже прямая телефонная линия, что связывала Берлин с германским посольством в Москве, проходила через Варшаву и поскольку она являлась незащищенной, то для передачи секретной информации всегда использовалась исключительно телеграфная связь шифром. В некоторых случаях телеграммы приходили с пометкой, что расшифровать ее должен лично посол. То есть даже шифровальшику не полагалось знать лишнего.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно
http://militera.lib.ru/bio/karpov/10.html.