Закон кустарника. Ирина Курбатова
расслабляющее тепло, и слезы сами собой хлынули наружу. Рыдала она беззвучно, тупо уставившись перед собой. Очнулась Юля только, когда Ромадин отобрал у нее фляжку,–Вылезай! Она удивилась, но спорить не стала. Местность была незнакомая: однообразные девятиэтажки да чахлые, большей частью поломанные кустики, с трудом отвоевавшие себе место у грязно–серого асфальта. Не давая Юле опомниться, Колька потащил ее за собой к ближайшему подъезду. На восьмом этаже, куда их привез жутко громыхающий лифт, он, прислонил ее к стене, словно бревно, открыл квартиру, потом взял за шкирку и втолкнул в темный коридор,–Ванная–первая дверь налево. Давай, давай. И не вздумай запирать дверь, выломаю! Я не шучу!
Юля машинально двинулась по коридору. Ванная встретила её голубым кафелем в цветочек и большим овальным зеркалом, из которого на нее смотрела страшная тетка с грязным заплаканным лицом и синяком во всю правую половину. Юля тяжело вздохнула и начала раздеваться. Минут через пять, когда она уже лежала в горячей воде и наслаждалась покоем, дверь открылась и на пороге появился Колька, облаченный в потертые джинсы и футболку,–Как дела? Шампунь в шкафчике, вот это оденешь,–он повесил на крючок просторный фланелевый халат, с желтыми утятами,– а это, – кивнул Ромадин на одежду,–я заберу.
Закончив мыться, Юля с удовольствием вытерлась большим махровым полотенцем и еще раз посмотрела на себя в зеркало. Картина явно изменилась. Страшная тетка куда–то исчезла и на ее месте теперь красовалась разбитная девица с румяным слегка побитым лицом. Ромадина она нашла на кухне, тот сосредоточенно возился у плиты, – Двигай в комнату, я сейчас!
В комнате возле дивана стоял журнальный столик уже уставленный всяческой снедью.
–Ну, и чего стоим?–в одной руке Николай держал миску с вареной картошкой, а в другой бутылку водки,– Лезь на диван и плед накинь.
Юля вздохнула и повиновалась, но плед не взяла,–Чья квартира–то?–это были первые слова, которые она произнесла с момента встречи.
–Батюшки, царица–мать небесная! Ты оказывается не только реветь, но и говорить умеешь.
–Неправда, я не ревела.
–Ага, это ты тушь решила смыть. Матушкина фатера.
–А она где? Неужели с тобой в Кунцево живет?
–Я, что, враг собственной матери? У сестры своей она живет. Та недавно мужа похоронила, а вдвоем все–таки веселее. Давай–ка опроцедуримся. Что пить будешь? Водку? Или тебе еще коньячку плеснуть?
– Нет, мне уже хватит.
– В машине не в счет. Там–лекарство было.
Николай разлил водку, положил Юле на тарелку две большие картошины, два кусочка селедки и половинку соленого огурца,–Ну, давай, подруга! Как говориться: «не пьянства ради, а поправки здоровья для…..»
Они выпили. Николай налил по второй, потом еще и Юля рассказала Ромадину все, что с ней произошло. Он даже вопросов не задавал, просто курил и слушал.
Потом они вместе варили на кухне кофе, вспоминали общих знакомых и времена, когда ездили от НИИ в колхоз. Юле чувствовала