Мореходка – БЭМ. Протокольная поэма. Станислав Петрович Абрамов
тысяч взмахов или шесть
Он сделал за неделю.
Прими его, каков он есть,
Другие ведь терпели.
Хлещи сильнее по спине,
По заду, извините,
По всем частям, горят оне,
Как солнышко в зените.
Твой друг давно уж здесь сидит,
Распаренный и добрый,
Внимая сердцу, тарахтит
Оно тихонько в рёбра.
Как с ним шикарно потравить,
На верхней полке сидя,
О дружбе, верности, любви,
Удаче и обиде.
И ты расскажешь, как любил
И как тебя любили,
Как ты впоследствии забыл
И как тебя избили.
– Ну, ты реванш хотя бы взял?
И ты ответишь тонко,
Поскольку не поцеловал
Ту самую девчонку.
И голый собеседник твой
Взаимностью ответит:
– Находит на меня в парной
Желание бессмертья.
Покуда я сижу, хожу,
Живу и всё такое,
Но вдруг – подумать просто жуть –
Я – тело неживое.
Отсюда мой ребром вопрос
О смысле жизни этой,
Но в мыслях доходя до звёзд,
Не нахожу ответа!
Какой глубокий пессимизм
Младую душу сушит
Под громкий хохот, плеск и визг,
И фырканье под душем!..
Оделся, чубчик причесал
И сразу стал красивым.
Полтинник – целый капитал
На "маленькую" пива!
Нет, от Чайковского я больше ждал
Он был простой винницианский парень
(Из Винницы), голубоглазый шкет.
Но раз в непостигаемом угаре
Наш Гарик в Мариинку взял билет.
Тотчас молва по курсу пролетела
И сильно взбеленила весь народ:
– Решился Гарик на такое дело,
Он добровольно в оперу идёт!
Ну, ладно бы с какой-нибудь девчонкой,
Допустим, как Галоша-меломан,
Нет, в одиночку, как ценитель тонкий,
На оперу, отнюдь не в ресторан!
Когда герой вернулся, ночь настала.
– Ну, как? – дневальный у него спросил.
Гарюша долго лез под одеяло,
Угомонившись, афоризм родил.
Сей афоризм – шедевр иронизма
На случай, если жизненный обвал,
Сказал товарищ, как в граните высек:
– Нет, от Чайковского я больше ждал! …
Какая на дворе сейчас погода?
Вот выборы прошли вчера, итог:
От нашего любезного народа
Я большего и ожидать не мог.
Морская практика
Торчишь, как будто в замкнутом пенале.
На языке – засохшие слова.
Без побужденья двери убежали,
Вернулись. Ходит кру́гом голова.
Не спрашиваясь, падают стаканы.
Поднял, а это только черепки.
Пошёл сюда, и как это ни странно
Тебя назад по манию руки
Невидимой, но крепкой подтолкнуло,
И ты без крыльев ласточкой в трубу,
Накрытый сверху одичавшим стулом,
Летишь за круглой шишкою на лбу.
Недостижима