Чаща. Жанна Борменталь
Он был явно не в себе, я все больше начинала переживать.
– Так кого я должна видеть?
– Гномы. За мной бегут гномы. – И Серега стал вглядываться в глубину кустарника, который рос по-над дорогой. Тереть руку об руку, поднимать и опускать плечи. Производить впечатление психически нездорового человека.
– Серега, ты меня пугаешь. Ты серьезно, про гномов?
– Поль, посмотри вокруг, их тут штук пять. Вон один, язык мне показывает, другой за деревом прячется, еще два сидят под забором. И все ждут, когда я останусь один, чтобы напасть.
– Серый, а зачем ты им? Горшочек с монетками у них отжал?
– Нет, просто я их вижу, а они злятся.
– А кроме тебя их кто-то видит? Когда ты начал их видеть?
– Да недавно совсем, дома. Пришел с занятий, разделся до трусов, думал в душ сходить. А потом увидел газету на столе. С программой передач, мама принесла. Я взял газету, думал, гляну, когда футбол будет, но взял так неудачно, что все буквы из газеты высыпались на пол, и тут зашла в комнату мать. Смотрю, увидела, что я газету испортил, и сразу глаза такие злые сделала, смотрит на меня, глазами дырку прожигает. Я, чтобы ее не расстраивать быстренько упал на колени и начал буковки собирать. А они мелкие, заразы, друг за друга цепляются, ну, в общем, начал я нервничать, пот у меня потек по всему лицу, я вообще видеть перестал, потому что глаза потом залило. Я старался аккуратненько формировать буквы по газете. Чтобы маман не расстраивалась, ты же понимаешь, что собрать их в слова вообще нереально было. Я их руками осторожненько расформировывал в один слой, и уже получаться начало, а тут ниоткуда вылетает какой-то малыш и промчался по моей газете. А я буквы еще не закрепил. Короче, я погнался за ним, он на кухню, а там их целая куча. И все орут, прыгают и на меня пальцем показывают. Потом мама зашла на кухню. Они все замерли. Я ей начал объяснять, что я не специально газету испортил. Я все почти поправил, но они мне помешали. Тут она стала кричать на меня, что я из нее идиотку делаю, заплакала и пошла в свою комнату. Я, конечно же, очень рассердился на мелких засранцев, что они меня подставили. Хотел одному пендаль отвесить, ногу занес, а они собрались и ухватили мою ногу, потом дернули, и вот я уже на полу. Ловкие такие, мелочи. Тут опять зашла мама. Как сама понимаешь, разговор был не из приятных. Но я точно понял, что мама их не видит. А после этого они стали ко мне приходить чуть ли не каждый день. То один-два, а то целой толпой. Угрожают мне, маленькие кулачки тычут. А сейчас уже бить начали. – И чтобы продемонстрировать это, Серега поднял брюки руками. И я увидела две тоненькие очень белые ноги, усеянные точечными синяками. Очень было бы похоже на правду, если бы не было стопроцентным бредом.
– Серега, ты что такое говоришь! – Я почти перешла на крик. – Какие гномы, какие буквы! Ты бредишь.
– А это, по-твоему, бред? – Он достал из кармана маленький красный башмачок, прошитый золотой ниткой. Я мало что понимаю в производстве обуви, но тут было изделие, которое сделано по всем правилам! Четкие строчки, которые прошивают