Карта дней. Ренсом Риггз
Оливия, – возразил Миллард. – Это плохая идея.
– Ага, – поддакнула Бронвин и качнула головой в сторону Эммы. – Может, в другой раз.
До Оливии наконец-то дошел намек.
– Ох. Да. Знаете, мне вообще-то тоже не хочется…
Я включил поворотник и уже собирался выехать обратно на дорогу, когда Эмма посмотрела, наконец, на меня.
– Я хочу заехать. Хочу посмотреть его дом.
– Правда? – удивился я.
– Ты уверена? – осторожно спросил Миллард.
– Да, – она нахмурилась. – И не надо так на меня смотреть.
– Так – это как? – не понял я.
– Как будто я с этим не справлюсь.
– Никто такого не говорил, – запротестовал Миллард.
– Зато вы это думали.
– А как же покупка одежды? – я все еще надеялся увильнуть.
– Думаю, мы должны принести ему дань уважения, – твердо сказала Эмма. – Это важнее одежды.
Идея устроить им экскурсию в полупустой дом Эйба выглядела совершенно нездоровой, но отказывать сейчас было бы жестоко.
– Ну, ладно, – нерешительно сказал я. – Только на минуточку.
Для всех остальных это наверняка был просто вопрос любопытства – узнать, каким стал Эйб после того, как покинул их петлю. Но для Эммы – очевидно нечто большее. Я знал, что с самого прибытия во Флориду она думает о моем дедушке. Долгие годы она пыталась представить себе, как и где он живет, собирая картинку его жизни в Америке по отдельным письмам. Долгие годы она мечтала о том, как навестит его, – и вот, оказавшись наконец здесь, не могла выбросить эту идею из головы. Я прямо чувствовал, как она старается сделать это и снова терпит поражение. Слишком долго она грезила – о нем, об этом месте, и теперь мне было ново и тревожно ощущать, как дедушкин призрак маячит между нами в самые личные и интимные моменты.
Возможно, увидев место, где он жил – и умер, – она наконец сможет даровать прошлому покой.
Я уже много месяцев не был дома у дедушки – с тех пор, как мы с папой уехали в Уэльс. С тех давних времен, когда я еще ничего не знал.
Из всех сюрреалистических эпизодов, случившихся с того момента, когда ко мне в гости вдруг завалились друзья, ни один не был больше похож на сон, чем вот эта поездка по извилистой дороге через сонную дедушкину деревню в одной машине именно с теми людьми, на поиски которых дед меня и отправил. Как мало здесь все изменилось! Тот же охранник пропустил нас через ворота – физиономия его была призрачно-белой от солнцезащитного крема. Те же газонные гномики, пластмассовые фламинго и ржавеющие почтовые ящики в форме рыбы. И дома за всем этим – совершенно одинаковые, как ячейки в коробочке с выцветшей пастелью. Те же угловатые привидения медленно раскатывали на своих ортопедических трехколесных велосипедах между площадкой для шафлборда и общественным клубом. Словно и это место тоже застряло во временной петле.
Может быть, это-то дедушке в нем и нравилось.
– Какое скромное местечко, – заметил Миллард. – Никому бы и в голову не пришло, что тут живет знаменитый охотник на пустóт,