Не потревожим зла. Соня Фрейм
календарики и плакаты в своей машине! Подружки из фан-клуба меня возненавидят, я же всем им обещала автографы… — рассеянно пробормотала Оля.
— Тебе не кажется, что они и так тебя не очень любят после победы? — хмыкнула Алиса.
— Господи, ну почему ты такая невыносимо честная?
На это Алиса могла только развести руками.
— Что мне делать? Как модерировать ваш диалог?
— Импровизируй! Если я смотрю на тебя, надо что-то сказать. Когда мы с Люком начнем уже нормально общаться, можешь идти. Ты же понимаешь, что это мой вечер, м-м-м?
— Ты повторила это раз десять за эти два дня.
Оля нахмурила татуированные бровки и погрузилась в молчание. В салоне нарастало какое-то необъяснимое напряжение.
Между тем по обеим сторонам дороги начали возникать особняки. Шины мягко шуршали по мокрому асфальту, а громоздкие мрачные дома с пышными садами мокли под дождем. Очевидно, они уже приближались к обители Янсена.
Оля нервно царапала ногтями кожаную обивку сидений.
— Где мы? — спросила Алиса, пытаясь поймать за окном хоть один указатель. — Выглядит как Далем или Грюневальд.
Наконец машина затормозила.
Дверь предупредительно распахнулась, и девушек встретили двое провожатых с зонтами. Над ними возвышался трехэтажный дом, очертания которого размывались дождевой завесой. Можно было различить какие-то арки, балконы и сложные нагромождения, теряющиеся в полумраке.
Некоторое время девушки несмело разглядывали эту огромную конструкцию, а затем маленькими шажками двинулись внутрь. С похоронной торжественностью их провели темными коридорами, обитыми черными панелями, и даже сопроводили по лестнице.
Казалось, что дом нежилой. Они шли через пустые комнаты, в которых только отзывалось эхо и клубилась пыль, но чем дальше углублялись в недра особняка, тем отчетливее становился дух человеческого присутствия. Это витало в воздухе. Двухстворчатые двери в конце одного из коридоров распахнулись, и девушки оказались в мрачной комнате, посередине которой стояла огромная кровать с черными простынями. По углам мерцали маленькие ночники-черепки, создававшие атмосферу загадочных сумерек.
— Спальня? — удивилась Алиса. — Так ужина и не планировалось?
— Ну, если хотите, могу угостить вас йогуртом, — вкрадчиво раздалось над ее ухом.
Они обернулись и увидели Люка Янсена, прислонившегося к косяку и жевавшего незажженную сигарету с его неподражаемой демонической ухмылкой.
Девушки прибыли в количестве двух человек.
Первая была упакована по готическому стандарту. Большую грудь выдавливал наружу тугой корсет (Анри называл такие штуки бронелифчиками), на запястье — татуировка «Inferno № 6», на бордовых губах — нервная улыбка. В глазах безошибочно угадывалось уже знакомое ему выражение пугающего вожделения.
Вторая была высокая и бледная, с волосами до поясницы. Матовые темные глаза настороженно смотрели на него с долей плохо скрываемого скепсиса. Люк поймал себя на мысли, что своей угловатой пластикой