Исчезнувший мир. Том Светерлич
и мухами, как будто внутри шевелилось тело. Нестор обернул ладонь рукавом и потянул полиэтилен. Мосс ожидала увидеть бледное лицо Мариан, но там оказалась покрытая шерстью морда с красными беззубыми деснами и черными стеклянистыми глазами.
– Боже. – Нестор отпрыгнул. – Что это? Гребаный медведь?
Мосс пошла дальше по коридору, отражаясь в многочисленных зеркалах. Что это за место такое? Но на каком-то уровне подсознания Мосс узнала эту конструкцию, где-то теплились воспоминания. Зеркала в коридоре, ее отражения – что-то всплывало в памяти, и она вспомнила заснеженные вершины, как шла по собственным следам в оранжевом скафандре на ледяном ветру. Она миновала ванную, потом спальню – матрас на полу, в ногах валяется вещмешок. Зеркала привели ее к дальней комнате, хозяйской спальне, и, заглянув внутрь, она услышала собственный крик.
Мужчина повесился на сделанном из костей дереве, дереве-скульптуре из костей, железа и медной проволоки. Стены и потолок были покрыты зеркалами, так что повешенный отражался в бесконечных ракурсах. Он свисал с ветки-скелета, лицо раздулось, пунцовый язык вывалился наружу. Жирное белое тело кишело мухами.
Мосс шагнула ближе, руки с пистолетом дрожали, и увидела свое отражение рядом с мертвецом. И тут ее затопило понимание, как будто она снова в том месте, а этот дом – и зеркальный коридор, и дерево из костей – изображают то, что Мосс так старалась забыть. Воспоминания о ее распятии, гул черной реки под головой. Эти комнаты – как указующий перст. Она вспомнила лед, вспомнила воздух, мерцающий вокруг, как зеркальная стена. Она видела дерево, когда была на Рубеже, дерево цвета выбеленных костей, бесконечно повторяющееся. Флис реконструировал сцену так, словно вытащил этот пейзаж из ее головы.
– Уходим, – сказал Нестор и положил руки ей на плечи, подталкивая к выходу. – Мариан здесь нет. Пошли.
Шериф округа Брук перекрыл доступ к дому на Бартоллоу-Форк, пока не прибыла мобильная группа криминалистов ФБР. Они вытащили из дома полуразложившуюся медвежью тушу и отволокли ее в лес и только потом сняли Эльрика Флиса. Из-за размеров тела этим занимались несколько человек. Медведя препарировали – сняли шкуру, вытащили кости и органы. Дом Флиса посчитали местом преступления, но все быстро пришли к выводу, что это было самоубийство. Он провисел на дереве из костей как минимум день.
Мосс смотрела, как выносят на носилках закрытое тело Флиса и грузят в «Cкорую», чтобы перевезти в Чарлстон для вскрытия.
«На что я ни посмотрю, все превращается в лед», – думала она, и этот лед как будто надвигался из будущего. Мосс вошла в лес, и тропинка привела ее к четырем скелетам, подвешенным к ветвям за лодыжки. Они были сделаны с пугающим мастерством – обвивающая оленьи кости медная проволока напоминала кровеносную систему и мускулатуру. Откуда он узнал о Рубеже и повешенных? Мосс представила, как Патрика Мерсалта преследуют образы конца света, и он нашептывает о своих видениях Флису. А может, Флис и сам там побывал, может, он еще один внезапно воскресший астронавт с «Либры»?
Астронавты