Признанию взамен. Елена Поддубская
Александр, развеселившись, что его не разглядели. Бывшего «однокашку» Новиков вполне мог бы поприветствовать из салона. С Анной он такой встречи не хотел.
Заглушив мотор, Александр вышел. Сделав навстречу несколько шагов, он уловил богатый медово-терпкий аромат. Когда-то это царственное благоухание розы и жасмина позволяло ему мнить себя великим Бонапартом, сражённым красотой польской княжны Валевской. Да, тогда Анна была для него всем. «Была. Всем. Тогда», – тут же расставил мужчина слова в правильном порядке прежде, чем подошёл совсем близко.
– Здравствуй, Аня, – поздоровался он сдержанно и сразу пожалел – глаза женщины обожгли восторгом.
– Сашенька, – проговорила она, вибрируя голосом, – ты…– добавила совсем тихо и шёпотом спросила: – Откуда здесь?
С детских лет она звала его именно так. Противостоя дурману, медленно принявшемуся обволакивать, Александр посмотрел на свой дом:
– Всё очень просто, Аня, я по-прежнему живу рядом.
– Я не про то, – улыбнулась женщина широко, открыто, не позволяя сомневаться в радости. – Как ты узнал, что мы приедем именно сейчас?
– Прочувствовал, – пошутил Новиков. Ямочки от улыбки завидной правильности, но при этом скупой, приковали взгляд женщины. Пробуя вернуть его к своим глазам, мужчина добавил. – Разве ты забыла, какое у меня тонкое тело?
– И толстое, – ответила она, напомнив про их давнюю шутку и гладя взглядом теперь по всему лицу. От столь откровенной нежности мужчина поперхнулся. Кашлянув пару раз, он махнул рукой в сторону своей машины:
– С работы еду. Не подумай чего.
– Уже подумала, – предложила она игру, но Александр тут же прикусил тонкую верхнюю губу. Так он делал, когда возникала какая-то проблема. Становиться ею никак не хотелось. Женщина извинилась. – Я побоялась спускаться во двор в темноте. Да и места там нет, Тимофей занял своей. Да ещё дожжь, – добавила она, смущаясь жадного взгляда. Раньше эта питерская манера произносить слово «дождь» раздражала Александра, теперь добавил жара в тот самый клубок газа, что окутывал. Мужчина ощутил себя монгольфьером, готовым к взлёту. На земле удерживала только одна нить – взгляд женщины. От неловкости он нахмурился. – Сейчас уберу, – пообещала соседка, понимая это по-своему. Вскочив в машину, она проехала далеко вперёд. Удивляясь этой ловкости, Новиков вернулся за руль, тихо тронулся и медленно проследовал до своего дома. Там он свернул, успев бросить фарами прощание и благодарность одновременно.
3
Сон, с которым Новиков боролся ещё десять минут назад, улетучился, а, вместе с ним ушла досада на последние пять километров пути. Если дорога от Москвы до Купавны, федеральная, а потому гладкая, позволяла преодолеть тридцать километров за полчаса, то кусок трассы, что был в ведении поселковой администрации, сжирал любую фору в запланированном времени. Генералтоптыгинская