Тайна Карлоса Кастанеды. Часть II. Безупречность и сновидение. Алексей Ксендзюк
принимает себя таким, каков он есть, но не как повод для сожаления, а как живой вызов.
Каждому из нас требуется время, чтобы понять это и сделать своим достоянием. Я когда-то ненавидел само слово «смирение». Я – индеец, а мы, индейцы, всегда были смиренны и только и делали, что опускали головы. Я думал, что смирению не по пути с воином. Я ошибался. Сейчас я знаю, что смирение воина и смирение нищего – невероятно разные вещи. Воин ни перед кем не опускает голову, но в то же время он никому не позволит опускать голову перед ним. Нищий, напротив, падает на колени и шляпой метет пол перед тем, кого считает выше себя. Но тут же требует, чтобы те, кто ниже его, мели пол перед ним.
Вот почему я сегодня сказал тебе, что не знаю, что чувствуют учителя.
Я знаю только смирение воина. А оно никогда не позволит мне быть чьим-то учителем» (IV).
В этой жизни для воина любая ситуация является вызовом его безупречности. Вдумайтесь только, какое огромное напряжение должен испытывать в подобном положении всякий, в ком осталась хоть капля чувства собственной важности! Постоянная мысль о том, смогу ли я справиться с ситуацией, смогу ли добиться подлинного самоизменения и т. д., способна довести до измождения. Ничто не сдвинется с места – навязчивый страх совершить ошибку, потерпеть фиаско в собственных глазах обрекает любое действие на заведомую неудачу. И тогда путь превращается в неуклюжее топтание на месте.
«Уверенность в себе воина и самоуверенность обычного человека это разные вещи. Обычный человек ищет признания в глазах окружающих, называя это уверенностью в себе. Воин ищет безупречности в собственных глазах и называет это смирением. Обычный человек цепляется за окружающих, а воин рассчитывает только на себя. Похоже, ты гоняешься за радугой вместо того, чтобы стремиться к смирению воина. Разница между этими понятиями огромна.
Самоуверенность означает, что ты знаешь что-то наверняка; смирение воина – это безупречность в поступках и чувствах» (IV).
Давно известно, что практика самоизменения иногда приводит адепта в ужасные психологические состояния – вызывает, например, глубокую неудовлетворенность собой, меланхолию, даже депрессию, доходящую до отчаяния. Все эти муки издерганного сознания, кажущиеся неизбежными и непреодолимыми, имеют единственную причину – все то же чувство собственной важности. Подобные моменты настолько тягостны, что воин почти готов потерпеть поражение, уйти в сторону и все забыть, как кошмарный сон.
Но обычно человек не способен забывать такие вещи. Даже отступившись, он будет терпеть свою муку до конца. Само осознание и принятие пути производит в нас необратимые изменения. Единственная возможность проиграть сражение – это смерть. Поэтому бессмысленно поддаваться депрессиям и хандре, лучше уяснить их происхождение и честно устранить самый корень собственной меланхолии.
«…Дон Хуан объяснил, что чувство собственной важности является той силой, которая мотивирует любые приступы меланхолии. И добавил, что воин имеет право на состояния глубочайшей печали,