Красное и черное. Стендаль (Мари-Анри Бейль)
уже не в силах совладать со своей злобой, добавил:
– Я, сударь, проживу и без вас.
– Право, я очень огорчен, что вы так разволновались, – слегка запинаясь, отвечал г-н де Реналь.
Слуги были тут же, шагах в десяти: они оправляли постели.
– Не этого я жду от вас, сударь, – вскричал уже совсем рассвирепевший Жюльен. – Вы вспомните только, какими оскорбительными попреками вы меня осыпали, да еще при женщинах!
Господии де Реналь отлично понимал, чего добивается Жюльен; в душе его происходила мучительная борьба. И тут Жюльен, не помня себя от ярости, крикнул ему:
– Я знаю, сударь, куда идти, когда я выйду из вашего дома!
Услышав эти слова, г-н де Реналь мигом представил себе Жюльена в доме г-на Вально.
– Ну, хорошо, сударь, – промолвил он наконец, тяжко вздохнув и с таким видом, словно обращался к хирургу, решившись на самую мучительную операцию. – Я согласен на вашу просьбу. Начиная с послезавтра – это как раз будет первое число – я плачу вам пятьдесят франков в месяц.
Жюльен чуть было не расхохотался: он был до такой степени поражен, что всю его злобу как рукой сняло.
«Выходит, я мало еще презирал это животное! – подумал он. – Вот уж поистине самое щедрое извинение, на какое только и способна эта низкая душонка».
Дети, которые смотрели на эту сцену, разинув рты, бросились в сад к матери рассказать ей, что господин Жюльен ужас как рассердился, но что теперь он будет получать пятьдесят франков в месяц.
Жюльен по привычке отправился вслед за ними, даже не взглянув на г-на де Реналя, которого он оставил в величайшем раздражении.
«Он уже вскочил мне в сто шестьдесят восемь франков, этот Вально, – говорил себе мэр. – Надо будет порешительней намекнуть ему насчет этих его поставок подкидышам».
Не прошло и минуты, как Жюльен снова очутился перед ним:
– Мне надо пойти исповедаться к моему духовнику господину Шелану; честь имею поставить вас в известность, что я отлучусь на несколько часов.
– Ну, что вы, дорогой Жюльен, – промолвил г-н де Реналь с каким-то чрезвычайно фальшивым смешком. – Пожалуйста, хоть на целый день и завтра на весь день, мой друг, если вам угодно. Да вы возьмите у садовника лошадь, не пешком же вам идти в Верьер.
«Ну вот, ясно. Он пошел дать ответ Вально, – подумал г-н де Реналь. – Он ведь мне ничего не обещал; ну что ж, надо дать время остыть этому сорвиголове».
Жюльен поспешно удалился и направился в горы, в большой лес, через который можно было пройти напрямик из Вержи в Верьер. Он вовсе не собирался сразу идти к г-ну Шелану. У него не было ни малейшего желания снова притворяться и разыгрывать лицемерную сцену. Ему нужно было хорошенько разобраться в собственной душе и дать волю обуревавшим его чувствам.
«Я выиграл битву, – сказал он себе, как только очутился в лесу, где никто не мог его видеть, – да, я выиграл битву».
Мысль эта представила ему все случившееся с ним в самом выгодном свете и вернула ему душевное равновесие.
«Так, значит, я теперь буду получать пятьдесят франков в месяц. Похоже, господин де Реналь