Слёзы чёрной речки. Владимир Топилин
своей груди. А потом был их первый, нежный, горячий поцелуй.
Андрей осторожно гладил рукой ее волосы, что-то шептал и не переставал касаться губами ее губ, щек, прикрытых глаз и горевшей огнем шеи.
Маша забыла обо всем на свете и желала только одного: чтобы эти минуты длились как можно дольше. Она уже не стыдилась небывалых прикосновений и, преодолев границу стыда, просто забыла об этом. Ее руки потянулись к Андрею, обняли его за шею.
Но эти прекрасные минуты были прерваны призывным криком Татьяны, плутавшей в темноте ночи в сотне метров от костра.
Маша дикой кошкой отпрянула от Андрея и, испуганно посмотрев ему в глаза, спросила:
– А как же Таня? Она же тебя любит!
– Ну и что в этом такого? Я же ее не люблю! Что мне она?
Из тайги вновь прилетело призывное «ау». Андрей ответил, и через несколько минут на свет костра не вышла, а вылетела мокрая, грязная и расстроенная Татьяна.
С каким злом она выстрелила глазами в сторону преспокойно сидящих у костра Маши и Андрея! А, увидев на плечах Маши куртку Андрея, заскрипела зубами. Не задерживаясь ни на секунду, она проскочила в избушку, специально оставив открытой дверь, после чего послышался ее злой и в то же время приторно-ласковый голос:
– Машенька! Пойдем спать!
Маше стало неловко оттого, что через дверной проем на них смотрят любопытные глаза девчат. Сняв с плеч куртку, девушка с любовью и надеждой посмотрела Андрею в глаза и, замерев на секунду, как будто прощаясь, убежала.
– Ты что же это, дорогуша, дорогу мне перейти захотела? – по-змеиному, зло зашипела Татьяна в ухо Маше. Но настойчивый шепот Татьяны, легкие толчки ладонью в бок, любопытные вопросы были очень далеки от Маши и в данный момент не имели никакого значения. Она молчала, счастливо улыбаясь в темноте, и думала о своем. На душе девушки было тепло и спокойно.
Глава 4
Легко рвется черемша! Толстые, с большой палец, стебли-палочки с широченными листьями звонко отщелкиваются под проворными руками девчат. Плантация красно-зеленых побегов так обширна, что едва видны чахлые пихты на противоположном конце поляны. «Зеленка» заполонила весь таежный лог, разрослась тут и там – негде ступить, заняла место под солнцем, успевая принять в себя все соки, цвета и прелести короткого лета.
Андрей торопил девушек, стараясь как можно скорее заполнить восемь конских вьюков, чтобы не позднее обеда вывести небольшой караван в Чибижек.
Наташка помогала изо всех сил. Как истинный контролер, определяющий качество работы своих подчиненных, она бегала между склонившимися девчатами и поучала их, как надо рвать черемшу.
О том, что этому немудреному ремеслу ее только что научил Андрей, девочка не говорила никому. Это был секрет. Она взяла с Андрея слово, что он больше никому не расскажет, как надо рвать черемшу, и теперь, пользуясь этим преимуществом, была на высоте, ходила по поляне и важно щебетала:
– Черемшу надо рвать против шерсти, на корень. Тогда она будет легко отщелкиваться. Да не так,