Острова во времени. Мадлен Л`Энгл
записи – ни в коем случае не чистый огам. Это язык, на котором Анараль, Карралис и народ Ветра говорят сейчас – в их, тогдашнем сейчас.
В три колонки были выписаны слова, которые народ Анараль использовал до того, как прибыли Карралис с Тавом. Далее следовали чисто огамические слова, которые привнесли в язык Карралис и Тав, и небольшая колонка слов, оставшихся узнаваемыми в английском и по сей день, таких, как «mount», «glen», «crag», «bard», «cairn»[9].
– Почерк мой разберешь? – спросил епископ.
– Разберу! У вас почерк намного понятнее моего.
– Не правда ли, захватывающе наблюдать, как развивается язык? Интересно, много ли английских слов еще будет в ходу тысячу лет спустя? – Он встал. – Ну, я пошел!
Полли взяла блокнот.
– Большое вам спасибо, господин епископ! Очень хорошо, что вы написали фонетическую транскрипцию.
Она, кивая, листала странички, а епископ стоял на одной ноге и почесывал другой себе голень, отчего походил на цаплю больше, чем когда бы то ни было.
– Конечно, название «огам» довольно условное, но это выглядело проще всего. Этот язык развивался довольно легко, нечто вроде лингва франка, языка межнационального общения.
– Епископ, а вы правда научили Анараль английскому?
– Тсс! – Он опустил ногу и покосился в сторону миссис Мёрри, которая как раз подбрасывала дрова в огонь, и мистера Мёрри, погруженного в статью научного журнала. Епископ наклонился ближе к Полли. – Она такая умница! Она выучилась на удивление быстро.
– Но вы с ней проводили много времени.
Епископ снова покосился на бабушку с дедушкой и тяжело вздохнул:
– Что ж, скрывать глупо, верно? Ну да. Я туда ходил всякий раз, как временной портал открывался передо мной. Но ты… – Он покачал головой. – Все, мне пора! – Он направился к двери кладовки. – Ты обещаешь держаться рядом с дедушкой и бабушкой, да?
– Да, господин епископ. – Полли тоже вздохнула. – Я обещаю.
Глава четвертая
Несколько часов Полли потратила на изучение огамических записей епископа Колубры. Ближе к вечеру они с бабушкой пошли поплавать. Ничего особенного не случилось. Анараль не приходила. Вечер прошел спокойно.
Во вторник епископ пригласил ее на чай.
– Поезжай! – сказала бабушка. – А то ты тут с ума сойдешь от сидения на одном месте. И хотя я не думаю, что что-то может случиться, пока я рядом, и вообще не особо верю, что события трехтысячелетней давности могут как-то коснуться нашего времени, все равно я буду рада, что ты окажешься подальше от этого бассейна.
– А тебе машина не нужна?
– Я никуда не собираюсь. До Луизиного дома рукой подать, если напрямик. Ее земля бок о бок с нашей. Но на машине тебе придется ехать по шоссе. Проедешь пару миль на запад, а потом на первом повороте свернешь в гору направо.
Зазвонил телефон. Это был Закари. Ему явно хотелось поболтать.
– Знаешь, Полли, я так рад, что снова тебя разыскал! Ты просто как луч света в эти противные
«Гора», «долина (в горах)», «утес», «бард», «керн» (памятный знак в виде груды камней). Тем, кто интересуется языками, стоит обратить внимание, что слово «mount» – не кельтское, а французское заимствование. Впрочем, поскольку огамический язык в целом скорее плод воображения автора, это не важно.