Взгляд василиска. Иван Оченков
что если не получишь креста, можешь даже в суд обратиться.
Матросы, возможно впервые в жизни услышавшие, что закон выше воли начальства, недоверчиво переглянулись и кинулись за японцем. Не прошло и нескольких минут, как они вернулись, таща на себе раненого, находящегося в бессознательном состоянии. Как только его переправили на борт, мотор катера заурчал, и тот шустро побежал на внутренний рейд, к родному крейсеру.
– Доброе утро, Алексей Михайлович, – поприветствовал великого князя лейтенант Никитин с борта «Боярина», – я смотрю, удачно сходили?
– Более чем, Дмитрий Васильевич, – довольно отвечал ему Алеша, – и японца нашли, и пушку сняли, и матросы наши всяким барахлом разжились. Я боялся, что они мне катер потопят.
– Японца?
– Да, раненого. Надо бы ему помощь оказать да в госпиталь отправить.
– Ну, за этим дело не станет.
– Что с «Новика» слышно? – обратился великий князь к минеру, когда закончилась выгрузка.
– С «Новиком» все хорошо, – пожал плечами лейтенант, – вот только после него в док поставят «Палладу».
– Как это возможно?
– Ничего не поделаешь, приказ наместника, плетью обуха не перешибёшь, – философски заметил Никитин.
– Это смотря какой, – не согласился с ним Алеша.
– Как прошла ночь? – попытался перевести разговор на другую тему минер.
– Сами, небось, слышали нашу стрельбу.
– Спать хотите?
– Если честно, – сделал мечтательное лицо великий князь, – ужасно!
– Так и отправляйтесь, на батарее днем Берг и один справится.
Однако отправиться спать у Алеши не получилось. К борту крейсера подошел «Силач», и стоящий на мостике Балк дурашливо проорал в его сторону:
– Здравия желаю вашему высокоблагородию!
– Что за шутки, Сережа? – удивился коротко сошедшийся с командиром буксира после их последней авантюры великий князь.
– Никаких шуток, мон шер, – усмехнулся в бороду гигант, – только что объявили высочайшее повеление. Вся эскадра гудит, обсуждая награды, только вы ничего не знаете.
– Награды?
– Точно так, дружище. Государь наш за сражение 27 января щедр был неимоверно. Особенно «Полтаве» досталось, а вы, ваше императорское, как раз там и были и даже, кажется, в кого-то попали, а злые языки говорят, кого-то браунингом пугали. Так что с вас причитается! Кстати, с меня тоже.
– За бой с японцами?
– Берите выше, за спасение «Боярина». Прошу любить и жаловать, я теперь георгиевский кавалер, а вы, мон шер, помимо второго ранга еще клюкву и Станислава с мечами заполучили. Не вижу повода не выпить!
Услышав о наградах, стоящий рядом Никитин заметно помрачнел. Балк, обратив внимание на его состояние, посочувствовал:
– Не журитесь, Дмитрий Васильевич, будут кресты и на вашу долю!
– Ваши бы слова, да богу в уши, Сергей Захарович, а то мне иногда кажется, что мы до конца войны в ремонте простоим.
– Что, «Паллада» док заняла? –