Запах Мартини. Любви. Одиночества. С. С. Бочанов
мы поедем в «Мегу», ей надо купить какое-то барахло. Но я был рад этому, хотя бы по тому, что работники «Меги» с энтузиазмом украшали свой огромнейший магазин к новому году: длинная-длинная золотистая гирлянда в виде поезда, который мчится на рельсах к своему счастью… или несчастью, смотря какой машинист. А большие, светившиеся в центре часы, как будто напоминали нам о скоротечности времени.
Дальше по плану набережная. В омской набережной нет какой-то сверх удивительной красоты, но всё же она по-своему пленительна и грациозна. Особенно сейчас: замёрзшая река, шуршащий снег под ногами и малое количество людей.
Через час я сидел на втором этаже «Меги» и ждал Катю. Чертовски много людей. Все бегают в преддверии главного ежегодного праздника. И единственное чего я не понимал, это мамашек. Не матерей, а мамашек. Тех самых, которые берут своих детей по магазинам, раздразнивают их всякими сладостями и игрушками, а как только ребёнок устраивает истерику… начинают трясти его дурной яростью. И они трясут, трясут и трясут, в надежде, что у ребёнка развалится мозг и откажет речевой аппарат. Тогда он заткнётся, после чего можно продолжать шоппинг.
Пока я наблюдал за людьми, из лифта вышла сногсшибательная шатенка, с красной помадой на губах, в облегающем чёрном платье и кокетливой улыбкой.
– Выглядишь потрясно! – восторженно сказал я Кате.
– Спасибо, ты тоже, – она неловко поцеловала меня в щеку, и мы двинулись к нужному ей бутику. Мы шли плечо в плечо, и я замечал взгляды: «Какого хрена она с тобой делает, чувак?», брошенные от парней. Я был не Бред Питт, но и не тролль. Довольно средней внешности. Я был счастлив.
Мы шарились целый час по разным бутикам в поисках джинсов.
– По-моему, они как-то полнят меня, – с расстроенным видом говорила Катя. В какой-то момент я подумал, что она разыгрывает меня. Ни одна вещь в мире не была способна полнить её, а мы как идиоты не можем найти какие-то долбанные джинсы. Я понимал желание выглядеть привлекательно, но это перебор.
За полчаса до закрытия, Катя все же нашла подходящие джинсы.
– О, они очень идут тебе, впрочем, как и предыдущие, – говорил я с облегчённой язвительной улыбкой.
– Серьёзно, не врешь? – спросила она, поджав губы.
– Да, Кать… просто секс!
Она радостно хлопнула в ладоши и потащила тёмно-серые джинсы на кассу.
Я предложил взять в дорогу по бургеру и «Пепси». После этого мы направились к набережной.
По дороге мы попали в небольшую пробку и почему-то таксист крыл матом всех, кто находился с ним на одной полосе. Проехав перегруженный переулок, Катя положила голову на моё правое плечо и закрыла глаза.
– Вот же ушлёпки, сука! – продолжал водитель. – Никакого уважения на дороге, понакупают дерьма американского и думают что всё можно!
Его белая «шестёрка» была в измотанном состоянии. На заднем правом крыле заметная глазу ржавчина, звонкий скрежет коробки передач и не самый тёплый салон. Одним словом,