Сын Солнца. Хамит Толибов
половым путём – процесс долгий, болезненный, затратный и совсем не эффективный. К тому же рождаемость трудно контролировать. Плюс ещё огромные затраты времени, труда и ресурсов на то чтобы родившийся ребёнок стал полезной обществу рабочей единицей. Тогда как создание, выращивание и воспитание клона занимает всего от пяти до семи лет. Уже через пять лет брюти и четаки, зачатые сегодня, займут свои рабочие места. Такой подход сразу же избавляет от таких проблем как безработица, бедность, что в свою очередь порождает преступность. Для создания полноценно функционирующего менахеля требуется чуть больше, семь лет. Но и продолжительность жизни менахелей значительно больше. 70—90 лет против 15—20 лет жизни представителей рабочего класса. Поэтому клонирование низших рас требуется в гораздо большем объёме.
– И что вообще никто не рожает на Марсе?
– Клоны не способны к половому размножению.
– А как же отношения между мужчиной и женщиной?
– Клоны занимаются сексом, если ты об этом. Просто исключена вероятность зачатия.
Мы прошли в следующий зал. Тут стояли тысячи банок с зародышами. На каждую банку было накинуто что-то вроде наушников.
– Что это? – ужаснулся я.
Увиденное вселяло не только ужас, но и отвращение, мне захотелось поскорее покинуть это жуткое место.
– Нейро-лингвистическое программирование зародышей. Мы начинаем воспитание ещё на стадии создания.
Лука говорил спокойно чётко и хладнокровно, как будто читал лекцию студентам в аудитории. Его ничуть не смущала эта обстановка.
– А дальше что? – с трудом выдавил я из себя, сдерживая рвотный рефлекс.
– Дальше другие методы, сейчас всё увидишь.
– А можно не смотреть? Я вроде как уловил суть.
Лука посмотрел на моё перекошенное лицо. Представшая картина вызывала у меня омерзение и отвращение. Множество зародышей на разной стадии развития, помещённые в банки с жидким прозрачным раствором. К банкам по трубкам что-то поступало. Зловонье спирта вперемешку с химикатами усиливали неприятные ощущения. Я чувствовал, что если сейчас же не покину это помещение, то мой недавний обед вырвется наружу прямо здесь. По моему многострадальному лицу это понял и мой гид.
– Можно и не смотреть, – лаконично заключил Лука и вывел меня из этой кунсткамеры.
Немного отдышавшись и заставив себя забыть увиденный кошмар, я обратился к сверхчеловеку, который невозмутимо стоял рядом и наблюдал за моей реакцией.
– Зачем было показывать мне всё это безобразие?
– Человеческий вид был склонен к насилию, жестокости и самоуничтожению. Вы ставили жестокие опыты на людях и на животных. Не думал, что безобидные медицинские опыты над зародышами клонов вызовут у тебя такую реакцию.
– Не все люди одинаковые, – я злобно оскалился и повторил иронично, передразнивая его, – Безобидные…
– В этом и заключается слабость вашего вида. Сейчас мы работаем над созданием нового вида. Они будут обладать телепатией и коллективным