Империя хлопка. Всемирная история. Свен Беккерт

      Хотя появление хлопкового производства в XII веке в Северной Италии и позднее в XV веке в Южной Германии и было впечатляющим, мир от этого не изменился. В каждом случае за взлетом следовало падение. И хлопковая отрасль в целом, к тому времени уже прочно обосновавшаяся на трех континентах, продолжала работать так, как это происходило веками. Мировое производство, как и прежде, концентрировалось в Индии и Китае, и в торговле между континентами продолжала преобладать продукция индийских ткачей. В европейской промышленности не было заметных технологических и организационных достижений: на переднем крае текстильных технологий по-прежнему оставались азиатские производители. Безусловно, новые европейские промышленные предприятия производили беспрецедентные объемы хлопковой материи для континента, воспитывали вкус к хлопковым тканям и способствовали широкому распространению знаний о принципах хлопкового производства – и все эти факторы со временем стали исключительно важны. Но в то время эти небольшие сдвиги не имели значения для глобальной хлопковой промышленности, потому что европейцы были лишены способности конкурировать на заокеанских рынках, не в последнюю очередь потому, что качество их продукции было намного ниже индийского. Более того, в отличие от индийских и китайских производителей, европейцы зависели от импорта хлопка-сырца из отдаленных регионов мира, над которыми у них было мало власти. И в 1600 году большинство европейцев продолжало одеваться в льняные и шерстяные ткани.

      Однако в следующие две сотни лет положение дел изменилось. Изменения были медленными, поначалу едва заметными, но процесс шел все быстрее и быстрее, пока не начался экспоненциальный рост. Окончательным результатом стала радикальная реорганизация ведущей мировой отрасли: полный переворот в способах и географии выращивания хлопка и в его производстве, а также поразительное объединение целого мира, причиной которого был хлопок. Эта хлопковая перестройка поначалу определялась не техническими новшествами и не организационными преимуществами, а, напротив, гораздо более простыми причинами: существованием возможности и желанием распространить действие капитала и власти на далекие заокеанские территории. Все чаще европейцы проникали, часто насильственно, в глобальные сети хлопковой торговли – в самой Азии, между Азией и остальным миром – еще до того, как, опять же с помощью силы, создали новые сети между Африкой, Америкой и Европой[70]. Первое европейское вторжение в мир хлопка захлебнулось перед лицом превосходящей силы. Следующие же поколения европейских капиталистов и политиков были предусмотрительнее и создали сравнительное преимущество, имея желание и возможность использовать силу для продвижения своих интересов. Европа заняла важное положение в мире хлопка не за счет изобретений или более совершенных технологий, а благодаря своей способности перестроить глобальные