Я женщина. Олеся Евгеньевна Карбовская
кожаной куртке, темно-коричневых брюках, с барсеткой в одной руке и с бутылкой «Jack Daniel’s» в другой. Без обуви – в темных носках. Мокрый насквозь. Невыносимо притягательный. Kenzo легко мог пригласить его к себе в рекламу парфюма – и не прогадал бы. По крайней мере, она бы точно один экземпляр купила. Просто для себя.
– Мы не пойдем в бар. Я там уже был.
– Отлично. И? Вы пришли, чтобы сказать, что я опять оказалась не нужна? Выдернули меня, обещав, что я Вам жизненно необходима – в качестве друга и переводчика! В итоге – сами дружите, и общаетесь. С собой.
– Не только с собой.
– Вы промокли. Идите к себе, обсушитесь и ложитесь спать. Заболеете еще.
– Не прогоняй меня. Я не смогу. Только не сегодня.
– Я серьезно, Сергей. Вы должны высохнуть и поспать. И не пейте больше.
Он отдал ей бутылку.
– Я только глоток сделал. Хотя нужно бы было напиться. Не прогоняй меня.
– Вы хотите поговорить? – она откинула волосы назад.
– Да. Я хочу быть с тобой.
– То есть?
Он силой втолкнул ее в номер.
– Какая же ты непонятливая.
Он поцеловал ее пока немного неуверенно, но нежно и долго. Погладил ее волосы, потом схватил ее и прижал к стене. Распахнул полы халата. Встал на колено и начал целовать ее там. Лея оторопела от его порыва – она стояла, как парализованная, ни в силах пошевелиться или что-то сказать. В голове была только одна мысль – он перешел на «ты». Потом последовали и другие – он раздел ее. Она перед ним, абсолютно обнаженная. Он разделся сам. Он несет ее на кровать. Что происходит? Чего он хочет? Почему целует все ее тело, почему так нежно ласкает? Она пришла в себя, только когда он нарушил все видимые барьеры и ворвался в нее.
– Нет, Сергей, не надо…
Она пыталась что-то сказать – но в этом случае сопротивление явно было бесполезно. Да и нужно ли сопротивляться – она ведь хотела его. Только вчера она представляла, как было бы замечательно провести хотя бы одну ночь с этим мужчиной – и вот. Они двигаются вместе, ее стоны заглушают его шепот о том, что не стоит отвергать его. Ей хочется любоваться им – но она видит, что его глаза закрыты. Он как будто находится в параллельном мире. Лея делает усилие и останавливается. Он не открывает глаза и ни на миг не прекращает движений. Через минуту он замирает над ней, и она чувствует, как его накрывает волна наслаждения. Она обвивает его шею руками и притягивает к себе. Они лежат молча какое-то время. Никто не решается первым нарушить идиллию момента.
– Прости меня, – начинает он. – Это было состояние аффекта.
– Не говори так. Ничего лучше не говори. Я хотела этого. Я сама виновата.
– Я этого не хотел. Я не для этого затеял эту поездку. Поверь.
– То есть, ты жалеешь о том, что случилось?
– Нет, совсем нет. Ты замечательная.
Что-то не так. Он говорит не те слова, которые были бы сейчас уместны. Почему он просто не поцелует ее и не скажет, что ему было очень хорошо?
Он встал и начал собирать с пола вещи.
– Ты уйдешь? Вот так, просто?
– Мне