Муза ночных кошмаров. Лэйни Тейлор
упоминание о девочке могло ее вызвать. Но проход пустовал.
– Нет, – ответила Сарай, которая не забыла, каково это, беспомощно висеть в воздухе и не иметь возможности контролировать себя. Они много лет не ладили с Миньей, но теперь она перешла черту, и каждая минута, пока девочка отсутствовала, была минутой предотвращенной гибели.
– Я помогу тебе, – сказала она Руби, и они вместе присели.
Сарай опустила руки поверх ладоней Руби, прижавшихся к гладкой коже тела. И не убрала их даже тогда, когда девушка загорелась. Ее звали Костром. Вот почему. Она вспыхнула белым и жарким пламенем. Оно зародилось в ладонях, но потом плавно перетекло дальше, как живое существо, и за секунду поглотило труп целиком. Жар был невыносимым. Другим пришлось отойти, но Сарай осталась, накрывая руки Руби своими, чтобы разделить с ней бремя этого ужасного ритуала. Она чувствовала жар, но не боль. Призраки не горят в отличие от трупов. Потребовалась минута.
Язычки огня рванули обратно к ладоням Руби. Она поглотила их, и взглядам открылась пустота: ни тела, ни орхидей, ни каштановых волос. Но клумба с белыми цветами осталась невредимой. Это были анадны, священные цветы Леты, из которых Старшая Эллен варила люльку для Сарай, чтобы уберечь ее от снов. От окровавленной воды их светлые лепестки окрасились в розовый, но они выжили, в то время как тело исчезло и теперь напоминало пробел в мире, где раньше существовало нечто ценное, а теперь потерялось. Даже запах опаленной плоти не жалил носа, настолько жарким и быстрым было сожжение, и ветерок уже уносил его с собой.
Сарай всхлипнула. Лазло подошел к ней сзади и обхватил руками, крепко прижимая к себе. Она повернулась к нему и расплакалась, опустив голову на грудь. Ребята подошли ближе. Все плакали.
– Ну-ну, милая моя, – сказала Старшая Эллен. – С тобой все хорошо. Ты по-прежнему с нами, а это – самое главное.
Во всяком случае, они разрешили диссонанс с двумя Сарай. Теперь была только одна. Ее тело исчезло. Остался только призрак.
Эллен торопливо проводили их к столу. Никто не испытывал голода, но они были опустошены. Прошло много часов с тех пор, как кто-то из них ел или спал, и в своем оцепенении ребята позволили собой руководить.
Они настороженно косились во главу стола, но Минья так и не почтила их своим присутствием.
Достойного обеда не было. Учитывая все события прошлой ночи и этого утра, Эллен не успели ничего приготовить. В наличии имелись только буханка хлеба и банка с вареньем, представляющих два неисчерпаемых ресурса: кимрил и сливы. Остальные отрезали по ломтику хлеба и намазали их вареньем, но когда подошла очередь Сарай, она просто уставилась на продукты. Она больше не могла потреблять пищу, но по-прежнему оставалась жертвой жизненных привычек, и в ней зародилось чувство, похожее на голод. Прежде чем она успела погрузиться в жалость к себе, к ней подошла Старшая Эллен.
– Смотри, – сказала она, потянувшись к хлебу. Отрезала ломтик и подняла его – по крайней мере, со стороны так казалось. Он появился в ее руке и при этом остался на столе.
Женщина