Комната шепотов. Дин Кунц
пропускали свет. Впрочем, по большей части он не доходил до пола, натыкаясь на стропила, балки, ригели. Углы, как вверху, так и внизу, тоже были плохо освещены.
Какая бы компания, обанкротившаяся или ликвидированная иным образом, ни работала здесь когда-то, ее побежденные владельцы убрались отсюда, проявив полное неуважение к своим преемникам, – хотя, как выяснилось, никаких преемников не нашлось. Какого только мусора здесь не осталось: множество пустых бочек, частью лежавших, частью стоявших, древесно-стружечные плиты разных размеров, спутанные клубки проводов, выглядевшие как перекати-поле, пустые емкости от каустической соды, разбитые пивные бутылки, стопки бумаги.
Во время предыдущего визита сюда Джейн переместила две бочки на середину. Они стали основанием для столешницы из немного покоробленной древесно-стружечной плиты. На этом импровизированном столе стояли кемпинговая лампа и канистра с топливом – и то и другое она купила в магазине спортивных товаров.
Она положила фонарик рядом с лампой, затем вытащила из сумочки и надела пару черных шелковых перчаток, прошитых декоративной серебряной нитью, – часть маскарадного одеяния, которое она носила на прошлой неделе. Джейн зажгла лампу, и та стала излучать призрачное сияние, распространявшееся во все стороны футов на пятнадцать. Кроме того, на столе стояли четыре бутылки с водой и четыре пластиковые чашки для кормления собак.
Пространство вокруг стола она очистила от мусора, оставив только два алюминиевых садовых стула с голубыми плетеными сиденьями и спинкой, купленных в магазине, где торговали всяким старьем.
Рядом с дверью, в которую она вошла, стояла тележка с плоской грузовой площадкой размером пять футов на три, приобретенная в том же магазине. Джейн подкатила тележку к «мерседесу». Когда она открыла пассажирскую дверь, Ларкин пробормотал что-то неразборчивое под своим платком и чуть не выпал из машины. Она затолкала его назад, потом вытащила из сумки пластмассовые кабельные стяжки и связала ему запястья и щиколотки. Просунув руки под мышки Ларкину, она вытащила его из машины и уложила на тележку; ноги не поместились и свисали с площадки. Платок соскользнул с лица, и Джейн положила его обратно, слегка смочив хлороформом.
Подкатив тележку к дверям, она остановилась, чтобы вытащить из кармана джинсов камею из мыльного камня – часть сломанного медальона. Резкий утренний свет падал на мягкие очертания женщины. За оградой текла река, которая говорила на множестве жидких языков, плескалась, бурлила, фыркала и шипела, но всего через несколько секунд Джейн перестала ее слышать, как перестала видеть камею. Все затмило лицо ее сына, возникшее перед ее умственным взором: красавец Трэвис, копия отца, сосуд, в который она поместила все свои надежды.
Через минуту-другую она сунула камею в карман, вкатила тележку внутрь и закрыла дверь.
4
Прошло пять минут. Символ на экране остается в том же положении, а значит, Рэндал все еще в проулке,