Простая история. Амрита Альгома
сказала Марина.
Он качнул головой, едва заметно поморщившись, не надо, мол, благодарить, словно просто отмёл её благодарность, обесценивая. Как будто его действия не требовали благодарности. И головой он качал как-то странно, как при мигрени.
– Мама, – сказала, едва слышно Николь, дыша ей в затылок.– Помнишь вечером – ветер на улице? У Джефа сегодня было тяжёлое дежурство, он устал. Мы ехали, он в парке пропустил наш поворот. Как же он будет добираться назад? Не на обочине же ему ночевать?
Действительно. Человек ночью привёз Николь через весь город. Он мог просто вызвать ей такси, не особенно заботясь, как она доберётся, или устроить её в гостиницу. Он, в конце концов, мог вообще ничего не сообщать им, отправиться спокойно домой, оставив её в номере и предоставив решать самой свои проблемы. Или даже отвезти к себе, раз уж он живёт один. Ники, похоже, совсем не была бы против. О чём только думает Том?
Марина с досадой призналась себе, что идёт на поводу у Ники:
– Время позднее, – сказала она, надевая доброжелательную улыбку. – Вы устали. Как вы будете возвращаться, полусонный, посреди ночи? Оставайтесь, Джеф, сейчас я провожу вас в комнату для гостей. А то попадёте в аварию, побьёте машину, сами покалечитесь. Николь тогда нас съест и не помилует.
– Что вы, спасибо. Право, неудобно, – он хорошо ответил, естественно.
Марине это понравилось.
– Очень даже удобно, – неожиданно поддержал и Том, изрядно удивив Марину. – Не беспокойтесь, вы нас ничуть не стесните.
И Джеф, не в силах устоять, остался. Не то, что бы у него совсем слипались глаза. Совсем наоборот, как обычно после плохого отдыха накануне: взвинченное событиями дня сознание не желало отключаться.
Раньше, во время своих метаний, он сидел на снотворном, как ни странно. Потом с таблетками покончил, едва лишь осознал, что каждый раз, заваливаясь в кровать закидывает внутрь по три штуки. На вокзале он уставал настолько, что там можно было спать хоть сидя, хоть стоя. У него не получалось просто сидеть под фикусом, глядя на пассажиров. Он всё время таскал какие-то чемоданы, если публика доверяла их ему. Таких странных людей иногда бывало достаточно много, и, после нескольких путешествий из конца в конец по зданию, увешанный как ёлка, разным багажом, он мог не опасаться, что не заснёт.
Комната на первом этаже с видом на центральный парк, как сказала Николь, была маленькой и уютной. На подушке лежала пижама. Джеф бросил рубашку на стул, прошёл в ванную. Да, давно он не был в гостях с ночевками. Отвык. Постоял, хмыкая и оглядывая прозрачные полочки рядом с зеркалом, уставленные всевозможными пузырьками и флаконами – шампуни, кремы для бритья, лосьоны, пара зубных щеток в упаковке, плеяда разных тоников и бальзамов – настоящий супермаркет. Полотенца – на выбор, всех цветов радуги, банные халаты. Всё с размахом, но не подавляет.
Может, просто его трудно подавить после тридцати лет жизни в его доме? Дед приложил максимум усилий для придания ему внушительности. Старинный особняк, снабженный