Ил-2 атакует. Огненное небо 1942-го. Василий Емельяненко
кустарнику, прыгали с крутого берега…
Зайцев и Смурыгов заходили на посадку и увидели распластанный штурмовик Кротова. За ним по зеленому аэродромному полю тянулась полоса черной, словно вспаханной, земли. Винт покорежен. В стороне валялась вырванная вместе с колесом стойка шасси и масляный радиатор. Броня мотора и кабины стала бурого цвета, крылья иссечены, на рулях поворота и высоты остались лишь дюралевые ободья да клочья перкаля. Возле самолета в окружении техников стоял бледный Кротов. Он докуривал вторую цигарку, держась рукой за левое плечо.
– Ты ранен? – спросил подошедший Зайцев.
– Ушибся, наверное, при посадке. Видишь, как пропахал…
– Это тебя истребители или зенитка?
– «Мессеры» увязались… От Бобруйска до самого аэродрома конвоировали и били, как по мишени. Пробовал отворачивать от трасс, а рули не действуют… Я уже плюхнулся, смотрю, а они, гады, на меня, лежачего, пикируют. Подумал, что добьют на земле, только и у них боеприпасы кончились. Пошли вверх, сделали над аэродромом «круг почета», легли на курс…
– А наши зенитчики не отогнали?
– А ты видел на аэродроме зенитчиков?
Некоторое время стояли молча. В это время начали взлетать три тупоносых «ишака». Под крыльями у них было подвешено по две бомбы. Кротов посмотрел вслед и сказал:
– «Мессершмитты» летают налегке, за штурмовиками охотятся, а нашим истребителям зачем-то бомбы вешают…
– Летали бы вместе с нами, могли бы отогнать, – отозвался Зайцев. – Как самим с «мессерами» бороться? Атакуют сзади, а наши пушки и пулеметы стреляют вперед…
– Если переднего бьют, то заднему, пожалуй, можно открывать огонь по истребителям, – сказал Кротов, взглянув на Смурыгова. В этом взгляде Смурыгов уловил укор.
– Да я вас еле догнал… А когда пристроился, «мессеры» уже были рядом с тобой. Дал одну очередь, а трассы около штурмовика прошли…
Подошел полковой врач Том Федорович Широкий и увел в санитарную палатку Кротова. Там он извлек у него из плеча осколок: летчик вгорячах принял ранение за ушиб.
Весь этот день штурмовики били разведанные мосты у Бобруйска, Доманово и Шатково. «Мессершмитты» буквально одолевали, и пока никто не знал, как от них отбиваться самим. Однако от зениток потерь было больше, чем от истребителей. Оружие «мессершмиттов» не пробивало вертикальную 12-миллиметровую бронеплиту, защищавшую задний бензобак и спину летчика, но искалеченных самолетов вроде штурмовика Кротова на аэродроме прибавлялось…
В эти дни на Бобруйском направлении полк был единственной полнокровной частью, вооруженной новейшими самолетами. Это была по тем временам ощутимая сила, которая хоть и быстро убывала, как все убывает на войне, но она была вложена в решение одной задачи – задержать передовые части группы армий «Центр» на Березине. Полк уничтожил девять переправ, препятствуя форсированию реки противником в течение трех