Гестапо. Террор без границ. Юрий Бем
записал в своем дневнике: «На совещании у Гитлера были намечены основные направления борьбы с красным террором. Когда коммунисты начнут свою революцию, мы неожиданно ударим в самый неподходящий для них момент»[11]. Итак, следовало дождаться «революции», но она не начиналась. И вот за неделю до выборов вспыхнул рейхстаг. Лучшего случая для себя нацисты не могли и придумать.
За пять дней до пожара Гитлер подписал декрет о преобразовании СА во вспомогательные силы полиции. Без этого трудно было бы осуществить массовые аресты на следующий день после пожара.
Предприятия Берлина были взяты под усиленный контроль. Полицейские броневики беспрерывно патрулировали по городу. Всю полицию безопасности и уголовную полицию в Пруссии привели в боевую готовность. Депутаты-коммунисты рейхстага и видные должностные лица коммунистической партии были арестованы. По всей Германии запрещались газеты, журналы, листовки и плакаты коммунистической и социал-демократической партий. Еще тлел огонь на пепелище пожара, тысячи людей стояли перед горящим зданием рейхстага, а полицейские автомобили и колонны штурмовиков уже бросились на разгром коммунистических и социал-демократических организаций. Первый арест последовал вскоре после полуночи. Когда забрезжил свет, в темных коридорах берлинского полицай-президиума на длинных скамьях сидели сотни арестованных: коммунисты, социалисты, пацифисты, писатели, врачи. Их ночью вытащили из постелей и повезли в полицию. Коммунистические и социал-демократические издания в этот день уже не вышли. Типографии газет «Форвертс», «Берлин ам морген», «Вельт ам абенд» были в руках полиции в ночь с 27 на 28 февраля, напечатанный тираж утренних выпусков конфискован.
А типография газеты «Роте фане», находившаяся в доме имени Карла Либкнехта, еще до провокации была занята полицией.
Пожар в рейхстаге потушили в ту же ночь. Через какое-то время после этого президент республики подписал «Закон о защите народа и государства», который гласил: «На основании статьи 48-й Конституции в целях борьбы с антигосударственными коммунистическими актами насилия постановляется: статьи 114, 115, 117, 118, 123, 124 и 125-я Германской Конституции отменяются впредь до дальнейшего распоряжения».
Экстренные выпуски немецких газет, речи министров, радио, плакаты возвестили стране: «Коммунисты подожгли рейхстаг! За пожаром рейхстага должно было последовать восстание и гражданская война! Коммунисты собирались насиловать ваших жен! Убивать ваших детей! Они готовили массовые отравления!»
Травля проводилась систематически, планомерно и продуманно. Прессу наводняли баснями о зверских замыслах коммунистов.
Власти заявили, что борьба против коммунизма будет теперь вестись самым энергичным образом. Кто работает заодно с коммунистами или те, против которых собрана разоблачавшая их информация, будут так же сурово наказаны, как и коммунисты. «Закон о защите народа и государства» и Декрет, вводящий гораздо более тяжелые наказания за государственную измену,