Воля грешных богов. Том 1. Сергей Геннадьевич Кириллов
робот оставался опасен. Побежав прямо, он чуть не сбрил мне голову, но я, резко отпрыгнув, попытался замереть на одной из веток. Отрывистое дыхание с трудом удалось задержать, и вместе с тем робот меня явно потерял из виду. Либо терпения ему не хватило, поскольку паучище стал носиться по округе, вслепую распиливая все деревья подряд, а я, воспользовавшись падающими стволами, как отвлекающим фактором, стал потихоньку удаляться, пока шум не остался где-то далеко-далеко.
Усевшись прямо на землю, я с облегчением выдохнул и, прислонившись спиной к стволу, попытался отдохнуть. Желудок предательски заурчал, да так, что у меня перед глазами поплыло, но сыроедением мне пока что заниматься не улыбалось, несмотря на обилие сочных грибочков вокруг.
М-да… Игрек и компания немного рассказывали о других мирах, даже показывали изображения, а порой и фильмы. Честно говоря, их проблематично было отличить от художественных, наверное еще и из-за того, что сложно осознать, будто где-то в наше время есть настолько технологически отсталые миры. Правда, робот, мягко говоря, не вписывался к образам полуголых стерв и их с пластелинами кристальной шахты, но никто не мешал перетащить роботов в другой мир, верно? Оно и в моем мире зачастую за пределами крупных мегаполисов многие живут иначе, что уж говорить о всей планете с ее масштабами.
К сожалению, мыслями сыт не будешь, поэтому я, прислушавшись, отправился на розыски чего-либо съестного. Вскоре мне попался куст с приятными на вид пурпурными ягодками. Честно говоря, последний раз ягоды вживую я видел… никогда, но мороженое в институтской столовой перепробовал со всеми вкусами, так что прекрасно знал и клубнику, и малину, и кучу всякого…
После десяти минут попыток по запаху и осторожным полизываниям ягодной плоти осознать, не окочурюсь ли я от подобного обеда, я не пришел к единому мнению со своим здравым смыслом и, отойдя на несколько метров от куста, стал размышлять дальше, будто бы с этого ракурса станет яснее, но сил в себе сразу отправиться восвояси от потенциального хавчика я найти не смог.
Шумный шорох меня немало насторожил, учитывая, что единственное, пусть и бестолковое, оружие я подарил психованной железяке, но источником оказалась круглая толстая птица. Будто бы кто-то утыкал перьями нообольный мяч и отпустил прогуляться, приделав несуразно тонкие ножки и крошечную голову с дебелыми выпученными глазами.
Уставившись на меня, птаха издала что-то вроде «Пир-пир!» и, потопав лапками вокруг куста, опять глянула в мою сторону. Сглотнув слюну, я задумался лишь о том, будет ли подобное в моем случае считаться каннибализмом и, решив, что здесь не самое лучшее место для философских рассуждений о морали и этике, стал медленно приближаться к птице.
– Пир-пир! – вновь воскликнуло существо, чуть приоткрыло клювик и клюнуло ягодку. Затем еще одну, и еще… Пока птаха увлеклась ягодами, я оказался совсем рядом, но стоило мне прыгнуть, как пернатый шарик бросился наутек, к еще одному кусту, оказавшемуся неподалеку.