Приговор некроманту. Владислав Жеребьёв
Стоило немного изменить внешность, отрастить бороду и усы и побрить голову, и я бы вполне вписался в цирковой балаган. Метать ножи я умел, и номер был бы весьма впечатляющий. Оставался сущий пустяк – найти циркачей.
С севером тоже можно было жить. Суровые воины любили добрую драку. По ходу путешествия я мог бы хоть как-то восстановить форму, а может быть, чем черт не шутит, вспомнить магические приемы, которые хранились в моей черепной коробке. Сторонние мысли подсказывали мне, что в теле я не один, однако сознание самого Кота либо вовсе покинуло это худосочное тело, либо было запрятано далеко на задворках подсознания. Но навыки-то должны были остаться?
В Илинор мне соваться было пока что незачем и не с чем, а вот на запад заглянуть стоило. Если там и водились истинные маги, то только они могли бы помочь мне с моей бедой.
– Послушай, парень! – вдруг воскликнул Крос. – У тебя же записка была! Там наверняка есть инструкция.
– И то верно! – Недоумевая, как можно было о ней позабыть, я засунул руку в голенище сапога и вытянул помятый документ. Сложен он был вчетверо, да еще помят, так что некоторое время я расправлял и разглаживал записку, после чего приступил к чтению.
Взглянув на буквы, я некоторое время ничего не мог понять. Передо мной было нечто невразумительное, похожее на арабскую вязь и английский алфавит одновременно, однако стоило напрячь зрение, как будто по волшебству вместо чудовищной абракадабры проступали вполне понятные слова и выражения.
В тексте значилось следующее.
«Лицо, чьи регалии и имя подлинное значиться здесь не может, обещает магу и чародею Серому Коту полную индульгенцию, а также восстановления во всех званиях, и возвращение всего, что было ранее отнято, в обмен на услугу, которую маг по имени Серый Кот обязан предоставить заинтересованному лицу не позднее двух недель с момента вручения записки. В случае, если услуга не будет предоставлена, маг и чародей Серый Кот не в праве на что-то рассчитывать, и все обвинения, что были предъявлены ему ранее, останутся в силе, а наказание усугублено».
Дальше шли инструкции, что кому сказать и как шаркать ногой, чтобы беспрепятственно попасть во дворец, но я разумно упустил эти строки. Информация эта для Кроса была лишней.
– Интересно, – хмыкнул лысый, когда я дочитал послание до конца. – А что это за лицо такое?
– А вот это уже не твое дело, – отрезал я вдруг. – Хочешь лишиться головы, спрашивай дальше. Это тебе не год в тюрьме уже будет, а плаха.
– Да ладно, ладно! – Мой спутник в притворном ужасе замахал руками. – Дались мне ваши магические тайны, что зайцу весло. Я понял только, что с тебя что-то спрашивают и угрожают, если не сотворишь.
– Верно, – печально согласился я.
Альберт кое-что хотел от меня, однако не давал ни малейшего намека на то, как это можно сделать, да и куда ему. Письмо было написано достаточно сухим, официальным языком, и к его составлению, похоже, приложил руку адвокат Грэм. Зря я испытывал на нем болевые приемы. Последние строчки с угрозами