Чувства, которые ты вызываешь. Морин Гу
Королева бала? Я бы заплатил хорошие деньги, чтобы на это посмотреть.
– Да-да, знаю. И я не собиралась воспринимать все всерьез, пока эта чопорная гадина не потребовала отказаться. Поэтому я остаюсь в игре.
Он закрыл духовку, улыбаясь, выпрямился и вытер руки о полотенце.
– Ах, моя Клара вечно мутит воду.
Папа произносил мое имя иначе: Клара, а не Клэра.
– Конечно, – кивнула я.
– Когда бал?
Я пожала плечами.
– Не знаю. Вероятно, скоро, ведь учебный год почти закончился.
– Время пролетает незаметно, малявка. Поверить не могу, что в следующем году ты оканчиваешь школу. Ощущаю себя стариком.
Я фыркнула.
– Ты на двадцать лет моложе других отцов.
Папе всего тридцать четыре; я родилась, когда ему было восемнадцать – всего на пару лет больше, чем мне сейчас. Патрик называл нас «Девочками Гилмор».
– Ты каждый день прибавляешь мне годков, – сказал он, шлепнув меня полотенцем по ноге. – Накрой на стол.
Я взяла тарелки и направилась к круглому обеденному столу, устроившемуся в небольшом закутке нашей квартиры. Фло наконец покинула свое убежище и теперь терлась о мои ноги.
– А с тобой сегодня произошло что-нибудь настолько же грандиозное? – поинтересовалась я.
– Нет. – Он сделал паузу. – Вроде как.
Я отодвинула в сторону стопку счетов и конвертов.
– Уверен?
– Вивьен этим летом не может работать в «КоБре» – ей предложили стажировку на киностудии.
– Кошмар, – сказала я, отодвигая еще одну стопку конвертов.
– Теперь надо найти ей замену. Интересно, кого? – Он начал говорить нараспев.
– Прекрати.
Папа вздохнул.
– Попробовать стоило.
Отец пытался уговорить меня работать в «КоБре», как только открыл фургон. Но мне хотелось умереть от одной только мысли о нескольких часах, проведенных в жарком тесном месте. Хоть папа и превратился из неопытного юнца в мужчину с мечтой, я была рада и дальше в это не вмешиваться.
– Все будет хорошо, – утешила я его. И тут на глаза попалась яркая открытка.
Я сразу поняла, от кого она. На лицевой стороне был изображен оживленный рынок с красивыми корзинками и пестрыми тканями. При виде знакомого почерка на обратной стороне я не смогла сдержать улыбку. Большими округлыми буквами было написано:
Моя дорогая Клэррррра,
В следующую мою поездку в Марракеш ты просто ОБЯЗАНА поехать со мной. Это было невероятно. В отеле, где мы остановились… уф! В НОМЕРЕ фонтаны. Плитка чумовая. Я купила тебе несколько ШИКАРНЫХ побрякушек. А мужчины здесь не простаки.
Скучаю по тебе, дочка. Но СКООООООРО увидимся! Нас ждет Тулум!
X x x X x x x x X
Мэй
Контраст между маминой жизнью и моей никогда не казался таким большим, как в этот момент, когда я читала открытку об ее путешествиях, купаясь в запахе жареной рыбы. Она работала «инфлюенсером»