Другу смотри в глаза (сборник). Георгий Баженов
двадцать пятый… Это вы, значит, к Егору Ивановичу едете? – Он потрепал Вовку за плечо.
– Вот, вот… – обрадовалась Валентиновна. – А вы знаете его?
– Знаю. Слышал. Сам-то я не из здешних мест, километров двенадцать пониже. Кременчуговка есть такая… слыхали?
– А то как же, – слукавила Валентиновна.
– Вот… Сам-то я из Кременчуговки, ну а здешних мы тоже знаем. Как облупленных. – Он снова усмехнулся.
– Я вот и думаю, – быстро заговорила Валентиновна, – Егорка мой – ладно, Бог с ним, а нам ехать надо, а как же…
– Ну, не знаю, чего там у вас, – сказал мужчина. – У всякого своя причина.
– Видишь вот, как ты говоришь! А причина причине рознь. Взять, к примеру…
– Мы едем к папе и маме! – сказал Вовка.
– Вот еще тоже горе луковое! Ты чего во взрослый разговор лезешь?
Вовка ничего не ответил, только весело поболтал ногами и хитро улыбнулся.
– Замучилась я с ним, никакого сладу, – пожаловалась Валентиновна. – Из Тюмени в Луговую на «кукурузнике» летели, так он чего выдумал… Ну-ка, отвечай, чего напридумывал!
– Дяденька, – сказал Вовка, – мы едем к папе и маме!
– Рад… – улыбнулась растроганно Валентиновна. – Парнишка-то ничего растет, рассуждать только любит да озорничать мастак…
А катер уже причаливал к дебаркадеру, уткнулся в него носом и ждал, когда корму развернет течением. По палубе в суматохе бегал – наверно, после сна – парнишка-матрос, кто-то ему все кричал из рубки: Василий, сделай это, Василий, сделай то, – а он ворчал в ответ: «Все Василий да Василий, других нету…»
– Ну, Рыжик, счастливо! Ни пуха ни пера!
Вовка прищурился и так, с прищуром, ничего не говоря, долго смотрел на мужчину, на катер, на матросов. Потом Валентиновна дернула его за руку, и он вприпрыжку побежал вперед.
– А где папа с мамой? – Вовка стоял посреди комнаты грустный и растерянный.
– Это уж их надо спросить… – Валентиновна взяла одну из Егоркиных рубах, брошенных на постели, и начала выгонять комаров на свет.
– Бабушка, включи-и… – Свет Валентиновна везде выключила, оставила только в сенках.
– Где так герой, а тут… – Валентиновна закрыла все двери, включила свет, огляделась. – Подтопить, может? – подумала она вслух. – Давай подтопим, все веселей. – Она вышла во двор, набрала досок, щепы. – Ну-ка, поищи, где у них веник, – сказала Вовке, растапливая печь. – Вишь, как огонек весело занялся, – разговаривала она сама с собой. – Сейчас тепла нагоним, не пропадем, а, Вовка?
– Бабушка, а папа с мамой где?
– Ты веник-то нашел?
– Нашел, вот он.
– Вот он, – усмехнулась Валентиновна. – Ты не протягивай его бабке, а бери-ка да начинай с углов выметать… вот, вот… вишь, как хорошо получается…
– Я когда вырасту, знаешь, кем стану?
– Ну-ка, кем это ты собираешься стать? Генералом, поди?
– Нет, бабушка, генералом – это что… я стану… отгадай с трех раз…
Валентиновна на