Обратная сторона луны. Петр Алешковский
глаз с благодетельницы не сводя, повернулась и скрылась в темноте.
И сразу у Антонины Ивановны поднялось настроение, мигом долетела до преподавательского общежития, включила на кухне свет, поставила чайник, накрыла на стол. Скоро и девочки пришли. Умяли торт и мандарины, что сами принесли. И бутерброды с маслом и паштетом. И сыр. И чай фруктовый. И пряники. Позавидовали: у Антонины Ивановны всегда есть что-нибудь московское, вкусное, чего у других не попробуешь. Перемыли посуду, пересказали курсовые сплетни – на том консультация и закончилась. По темам экзамена вопросов не задавали, а зачем?
Антонина Ивановна проводила их, отключила плитку – боялась на ночь ее оставлять. Залезла под ватное одеяло. Долго не могла заснуть. Ворочалась, вздыхала. Потом включила ночничок, почитала Чарльза Линдли «Книгу привидений лорда Галифакса». О призрачном пассажире, о бежевой леди из Бертон-Агнес, о мальчике-слуге из Хейна. Милые английские сказки о потустороннем. Их персонажи – тени судеб, отстраненные, эдакие марионетки в площадном театре, – казались живее иных героев реалистической прозы. Подернутые легким туманом с вересковых болот рассказы пугали и притягивали, как густой тусклый блеск полудрагоценного камня, идущий из самой глубины, словно в нем застыл чей-то печальный выдох, сгустившийся за столетия.
Проснулась Антонина Ивановна по будильнику в семь. За ночь в комнате стало холодно. Вскочила, запрыгнула под душ. Затем выпила чашку кофе, выкурила первую сигарету и побежала принимать экзамен.
Освободилась в шесть. Две девочки из двадцати что-то еще могли рассказать, остальные молчали или лили слезы. Она давно на их слезы не покупалась. Зачем давать списки литературы для домашнего чтения, если они книг не читают?
– Фаблио – бедный испанский дворянин, родившийся в горном поместье, далеко от столицы.
Она захохотала и поставила четыре за фантазию: фаблио – жанр коротких новелл, но никак не фамилия автора. Девочка с красивой кличкой Fatal сплела биографию, с таким же успехом могла бы, наверное, написать и повесть в стиле фэнтези. Может, и станет еще писать, если не найдет работу. Эта хоть что-то придумала.
И так – целый день, без обеда. Устала, голова заболела от голода. Побрела сдавать ведомость. Поржала с коллегами над историей бедного Фаблио. Потом – в магазин за курицей. Горячий бульон с гренками мерещился ей весь экзамен. Проголодалась как собака.
Дома сразу обнаружила: нет индийской шали, подарка от мужа. Муж год, как сбежал, а тут вот и шаль потеряла. Вот халда, наверное, оставила в аудитории.
Как же она неслась! Студенты теперь друг у друга мобильники воруют, что ж говорить о шали.
Влетела в институт. В аудитории пусто. На кафедре – тоже. Только женщина в халате моет в коридоре пол. Окликнула ее:
– Вы, случайно, не видели шаль, индийскую шаль в огурцах.
– Знаете, вещь дорогая, не дай бог, украдут, я припрятала.
Антонина Ивановна эту уборщицу не знала. Похоже, из переселенцев – в ее речи слышался