У восточного порога России. Эскизы корейской политики начала XXI века. Г. Д. Толорая
собственного правительства[34].
Американцы отказались от основного принципа, который ранее исповедовали: любые шаги в ответ на требования Пхеньяна возможны лишь после полного, проверяемого и необратимого демонтажа последним ядерной программы (CVID). В основу компромисса был положен защищаемый Пхеньяном принцип “действие за действие”. Уже в январе 2007 г. во время закрытой двусторонней встречи в Берлине представители США и КНДР достигли согласия по принципиальной схеме пакета (которая стала основой соглашения о первоочередных мерах по реализации ранее достигнутых договоренностей), принятого в ходе очередного раунда шестисторонних переговоров в Пекине 13 февраля 2007 г.
По сути, данное соглашение стало продолжением PC 1994 г. Однако вместо замораживания ядерной программы предусмотрено выведение из строя (disablement) реактора и других ядерных объектов. Надо отметить, что теперь, когда Пхеньян уже испытал ядерное взрывное устройство и, очевидно, имеет запасы плутония, необходимые для производства еще нескольких, для него, по всей видимости, приемлем отказ от производства дополнительного количества плутония. Тем более, как считают некоторые специалисты, пришло время для остановки реактора по техническим показателям[35].
Подтверждением такой гипотезы служит то, что Пхеньян с легкостью пошел в июле 2007 г. (сразу после возврата через Россию средств из банка в Макао) на остановку и опечатывание всех известных ядерных объектов, заявив о готовности до конца 2007 г. свернуть ядерные разработки, полностью сотрудничал с прибывшими после 5-летнего перерыва инспекторами МАГАТЭ, допустил специалистов трех стран (США, России и Китая) на объекты, связанные с наработкой плутония. В октябре 2007 г. Пхеньян с готовностью принял график демонтажа ядерной программы на втором этапе и пообещал декларировать все свои ядерные программы. Выведение объектов из строя началось в ноябре 2007 г. с публичной акции по подрыву градирни ядерного комплекса в Ён-бене. Взамен США обещали вывести КНДР из списка государств, поддерживающих терроризм, прекратить применять к ней торговый режим “вражеское государство” и двигаться к дипломатической нормализации. Успеху не помешали даже слухи о причастности КНДР к передаче ядерных технологий Сирии.
Главные особенности ситуации 2007 г. состояли в следующем:
• КНДР де-факто обрела ядерный статус. Хотя он и не признан международным сообществом, но оказывает воздействие на политические процессы и решения.
• Во многом благодаря этому в политике республиканской администрации США произошел полный разворот – от давления и попыток ликвидации северокорейского режима к вовлечению. Вашингтону нужен внешнеполитический успех на фоне усугубляющихся проблем в Ираке и Иране, а также в период обострения внутриполитической борьбы. Нормализация отношений с КНДР, пока еще она не обзавелась полноценным ядерным оружием (и это можно предотвратить во избежание развала
См., например, подборку высказываний американских экспертов в бюллетене Can Kor Report. 24.01.2007.
Начало выполнения соглашения отложилось на несколько месяцев из-за затяжек с реализацией предварительных условий – возврата КНДР средств, замороженных в БДА, и восстановления доступа КНДР к мировой банковской системе. Банки всех стран отказались от операций с этими средствами, опасаясь американских санкций в случае приема “грязных” денег. Лишь усилия России, получившей американские гарантии об иммунитете от санкций, позволили наконец в июне 2007 г. переправить КНДР ее средства (через Далькомбанк) и открыть дорогу к началу согласованных мер (закрытию реактора в Нёнбене и поставкам в КНДР мазута).