Театральный пролог. Стихи. Игорь Станиславович Мазуренко
ворона нервный напев, —
что он услышал, увидел,
узнал, присмирев, —
гвоздь, заржавевший в ладье,
тайно стремящейся выйти к воде
горького плена покоя?
Плачь, перевозчик,
оболы со свистом за борт!
В пьянящих кущах сгорает
последний оплот славного плена.
В другое небо
летит, кувыркаясь, последний обол.
Ангел! – железную дверь —
на последний запор!
Небо – без всадников, лиц,
на ветру облетающих, птиц,
исчеркавших свинцовыми крыльями синь.
Небо – без облачной пены богинь, —
небо – нагое.
Ночной причал
Поздней осенью
корабль отправляется в путь
жестокий и сентиментальный.
Платок печальный и
слезы случайной не забудь —
(платок прощальный
как рассвет прощальный) —
не разомкнуть заката губ и рук:
Вам не увидеть больше ваших
верных слуг – любви случайной
и сладчайших мук!
Богиня гордая —
стремленье нежных рук
навстречу буре сгорбленных
стволов осенних рощ и мачт.
Так – перед кораблем
угрюмым и сентиментальным
летит богиня – верная любовь —
облита золотом сусальным.
Вполне осеннее, плакать хочется. Золотом сусальным – это очень важно. И трагично. И даже не смешно. Даже как-то страшно.
Любви несносной
Любви несносной и мучительной
Случайной или упоительной
Мне слишком часто привелось
не достигать. Немного шалость,
Слегка обман и даже милостыня
И, Господи, однажды – жалость
Пульсировала, гналась, билась,
молчала, лгала, упивалась
льдом платонических затей,
чтобы зимой междоусобиц
восстала мертвенная совесть,
и дописал угрюмо повесть
моим пером простой злодей…
Из древнеримской поэзии
Катулл измученный
Катулл измученный, оставь,
позабудь свой бред!
Ты выдумал мир, в котором
Любовь и свет…
Зачем же ты пишешь стихов тома,
в которых
осенний дождь, тяжелый плащ,
Любовь и тьма?
Из Катулла
В мерцании светил
Я видел вас не узнавая так много лет
Где были вы? Слепая и скупая…
Не отдавая свой незримый свет
И жар улыбки и прохладу кожи
И гибкость губ и сладость языка
И свет рассветных глаз?
Всё ныне – здесь.
Я счастлив – дальше смерть!
XXYIII
Боги! Жалость в вас есть,
и людям не раз подавали
Грошик надежды вы в пропастях и у огня,
Так не скупитесь на взгляд,
я молю, мимолетный.
Глупый