Мурка. Ольга Апреликова
я, бывает, когда геймленды разрабатываю, по десять часов из-за компов не встаю, пиццу заказать некогда. А тебе что: школа скоро кончится, а ЕГЭ твое… Ну, что ЕГЭ, тебе тут всяко лучше заниматься, чем у бабки.
Мурка покраснела. Когда еще из кафе напротив Академии она звонила бабке предупредить, что не придет, из телефона вырвался бешеный поток помоев: разве что слово «курва» в нем было цензурным. Даже с той стороны стола сидящий Швед все расслышал. Не то что Яна рядом. Мурке еще никогда в жизни так стыдно не бывало: до слез, до удушья – а Янка всунула ей в руки свой нетронутый мохито, помахала в лицо кафешечной рекламкой и сказала:
– Не грузись. Старый больной человек, нервов, похоже – ноль. А ты – пей. Тут совсем немножко алкоголя. Реветь – не вздумай. Ты слушай дальше…Ты поняла, что мы до этого сказали?
– Поняла, – мятная ледяная мягкость напитка омыла ее обалдевший от Яникиного сочувствия умишко изнутри, успокоила. – Секса вам со мной не надо, так что бояться нечего, – она погрызла крохотную ледышку – а что, секс – самое страшное? – и посмотрела в экран планшета. Взгляд снова провалился в прямоугольный кусочек другой реальности: у серых перил Большого зала худенький понурый эльф в мокрой джинсовой куртке. И она, и не она. Как Швед такое делает? – А надо вам меня всяко-разно пофоткать, потому что у меня странная внешность.
– Ты не там, не здесь, – сказал Швед, не отводя вдумчивых, теплых глаз. – Не ребенок – не взрослая. Не мальчик – не девочка. Вот я и вижу… Такое существо: ни возраста, ни пола. То ли ангел, то ли бес. Как подгримируешь. Короче, ты – то, что мне сейчас надо в проект. Ты очень мне сейчас нужна такая. А там посмотрим.
И Мурка согласилась. Переступила черту, отделяющую ее, бездомную кошку, от странной волшебной, золотой жизни Шведа и Яны. И ее, в большой белой машине, привезли сюда. В трехкомнатный замок над Невой.
Она отпила из тяжелой кружки густого сливочно-кофейного счастья и сама себе не поверила: неужели вот это она, ничейная, бродячая Мурка, сейчас стоит у огромного окна в золотом свете заката и смотрит, как по медно-синей Неве идет белый пароходик? И что это именно ей говорят, что она – и «нужна такая»? Она – вот такая замухрышка с кучей проблем?
– Оставайся, – сказала Янка. – Вон у нас комната, где реквизит, мы туда почти не заходим. Диван там есть. В школу утром я тебя буду отвозить, все равно каждый день по Кирочной проезжаю. Чего тут: через мост – и там.
Завыл телефон. Мурка вытащила – отец. Блин, это бабка уже наябедничала…Надо ответить:
– Да, пап.
Голос отца звучал так же раздраженно, как бабкин, но хоть без мата:
– Что там у тебя, не можешь без историй? Почему не дома?
– Я у подружки, – Яна и Швед переглянулись, притихли, слушая. Мурка не смутилась. – Пап, готовится ведь надо. Первый экзамен через две недели. И в школе сплошные итоговые контрольные. Ну, пап. Ты ж знаешь бабушку.
Отец только хмыкнул:
– Ах да, точно. Ну ладно, школа. Что за подружка?
– Одноклассница.