Ни о чем не жалей. Элли Блэк
руках. Хотя, может на подсознательном уровне и хотела, чтобы это закончилось. Просто не проснуться одним прекрасным утром. Слишком много пятен, которые будут на каждой новой странице, да и новой не будет, остается только продолжать писать эту. Устала.
– Так, а ну перестань плакать. Садись, я сейчас, – Йен посадил Лину на диван, а сам пошел за успокоительным, молча протянул ей стакан воды и таблетки, после чего обратил внимание на шею и засохшую кровь на затылке. Он знал, что иногда творится в этой семье и искренне не понимал, почему девушка терпит это, а не уходит, но она все время отнекивалась. Правда, еще ни разу не приезжала заплаканная посреди ночи. – Что-то болит? Что случилось? – спросил он спустя пару минут, когда Бергер немного успокоилась и сейчас просто сидела, поджав колени под себя и обнимая подушку.
– Выпил, что же еще. Думала, отметим беременность, а тут… Пристрелите меня кто-нибудь, я устала. Не могу так больше. Вот что со мной не так? Полюбила одного – убил морально, влюбилась в другого – добивает физически. Какой-то магнит на ублюдков временами срабатывает. Посмотришь – нормальные, а учудить могут такое, что в голове не укладывается, – тихо говорила она, забираясь в крепкие объятия друга. Вроде бы должна снова расплакаться, но успокоительное очень хорошее, подействовало: чувства будто заблокировались, стало все равно. Замечательно.
– По поводу Макса я даже говорить ничего не буду, потому что тысячу раз просил тебя уйти от него и сбежать как можно дальше. Мы с парнями бы помогли, но тебя будто привязали к нему, хотя любви особо я не вижу, – размышлял вслух Хьюман. Сколько не разгадывал эту загадку, никогда не мог понять.
– А я никогда и не говорила про любовь к Максу. Это слишком сложно, и я не могу ничего больше сказать, извини, – неловко попросила шатенка, а затем отстранилась от него, чтобы выпить еще воды и продолжить разговор, смотря в глаза. – Лучше скажи, что делать с Ником. Я хотела ему отомстить за все, а потом он рассказал свою правду, и я ему верю. Вбил себе в голову, мол, портил бы мне жизнь и делал больно, поэтому пропал. А сам грустный, жалеет об этом, долго пытался забыть. И брак этот потому, что она на меня похожа. Вот где логика? Почему с вами так сложно, а? – это был скорее риторический вопрос, на который она не желала знать ответа. Ей бы знать, что делать дальше и по какому пути идти.
– С какой-то стороны он даже прав, если честно. Ты была ему важна, мне так кажется. Если было бы пофиг, продолжил бы дружить, как ни в чем не бывало. Не знаю, чтобы что-то советовать, нужно знать каждую деталь и самому прожить это. С одной стороны, ты права, а с другой, и его можно понять. Русские мелодрамы отдыхают, – за это она и любила Йена, что он просто говорил как есть. Как бы не было, говорил то, что на уме. И у нее в голове тоже каша, разные аргументы, воспоминания. Сложно. – А как отомстить-то вздумала?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную