Сны падающих листьев. Любовь и фантастика. Кэйт Кулин
ажи, луна
для чего тебе он,
для чего тебе я
нужна?
Прошу, луна
дай мне пару минут
просто все объяснить
ему,
что как только он проснется…
«Дался мне этот бармен… Терпеть не могу пиво. – Думала Маша, сидя за высоким стулом барной стойки престижного пивного паба».
Девушка держала пивной бокал, словно там было вовсе не пиво, а как минимум дорогое французское вино. Она еле касалась стекла аккуратно вырисованными алым цветом губами и пила пиво маленькими глотками, не отрывая глаз от бармена.
Посетителей было немного и парень, работающий барменом, смеялся вместе с официантом над очередной выдуманной шуткой. Роман был высокого роста, зеленоглазый брюнет. Улыбка не сходила с его лица и совсем не являлась высшей степенью профессионализма, а была более саркастичной, нежели милой.
Он отвлекся на секунду и четким движением поменял пепельницу наполненную скорлупой от орешков. Соленые фисташки оказались единственно приемлемой пищей для юной посетительницы.
– Можно еще?
– Пива? – улыбнулся бармен, глядя на полный бокал.
– Нет. Фисташек.
– Тебе завтра не в школу? Смотри уроки не проспи.
– Не смешно. Я, между прочим, к вам на вы обращаюсь. И школу давно уже закончила.
– Простите, пожалуйста! Марья… как вас там по-батюшки?
– Александровна.
«Почему именно он? Почему именно она?» Влюбленные всегда задают себе такой вопрос, ошибочно приписывая причину своих несчастий другому человеку. Прежде всего, этот влюбленный сам пожелал любить! И никто, никто в целом мире, не смог бы его заставить. Ему так захотелось, и планета завертелась в другую сторону. Выбрала направление влюбленных.
Именно так и случилось с Марьей Александровной. Роман, конечно, сразу догадался, в чем причина частых посещений столь наивной посетительницы. То ли от жалости, но скорее всего от скуки иногда отвечал ей взаимностью. И даже угощал кофе за свой счет, действуя импульсивно и без всяких на то оснований, вводя Машу в состояние, еще более усугубившееся, необоснованным своим поведением.
– Нет. Это потому, что я надела сегодня любимое изумрудное платье. Но ведь в прошлый вторник я тоже была в нем? – объясняла себе его очередной знак внимания Маша.
Так продолжалось достаточно долго. Девушка, совершенно измучившись в душевных своих метаниях, уехала в деревню на каникулы.
Подружек по несчастью в родном поселке хоть отбавляй. Белокурая, круглолицая, умная и совсем пустышка, каждая – приехала и грезит об очередном виновнике девичьих слез.
В один из тихих таинственных вечеров любопытные и самые смелые девушки ходили к местной гадалке. Старая ведьма вещала не всем. Только лишь тем к кому приглянулся ее вещий глаз, а был он у нее один, и приглянулась ему именно Маша.
– И что же милочка? Молчишь?
– А что тут сказать… – пожала плечами девушка.
– Крепкая любовь, – гадалка нарочно сделала паузу, всматриваясь в девушку, – могла бы быть, – добавила она.
– Хочешь такую? – казалось, еще секунду и ее левый глаз высверлит в глубине ноющего сердца дырку и теперь вся жизнь без остатка точно вытечет в это отверстие.
– Хочу… – прошептала Маша.
– Выбирай. День или ночь, – тянула слова колдунья.– Так день или ночь?!
– День или ночь, – эхом повторила девушка и тихо добавила,
– ночь.
Осень – капризная женщина средних лет, сама не знала, какое сегодня у нее будет настроение. Ветер пугал прохожих, обещая пригнать тяжелые тучи. Но солнце, все же, улыбаясь, снова принялось заигрывать с прохожими. Уютная улочка, на которой расположился модный паб, заканчивалась небольшим парком.
Из глубины вечно зеленых кипарисов показалась брюнетка. Она шла медленно, не обращая ни на кого внимания, иногда останавливалась, поправляя узкую юбку вниз. Движение безумно притягательное для глаза. Девушка, немного качая бедрами и переминаясь на месте, чуть подав корпус вперед, аккуратно стягивала юбку на место. Затем, как ни в чем не бывало, шла дальше.
Роман курил на лавочке возле клумбы, подальше от столиков, стоявших под выцветшим навесом с рекламой наилучшего пива. Когда девушка прошла мимо, он узнал в ней свою знакомую Машу. Маша плыла, словно парня вообще не существовало, не только на ее пути, а в целом ее мире не было для него места. Роман привстал и внимательно смотрел на уменьшающийся силуэт.
«Другая. Будто не знал ее никогда. Словно не она вовсе, – думал он. – Ну, юбка чуть длиннее, и волосы убрала. А так, ничего не изменилось… Но изменилось же! И абсолютно все!»
На следующий день Роман нарочно пошел ей навстречу, чтобы разубедиться